Без последствий и почти незаметно Россия пережила сложный юбилей: 100 лет с ночи расстрела Романовых.
Казаки и другие глубоко верующие не расчехлили прошлогодние транспаранты "Матильда" — клевета на царя", не исправили "Матильда" на "Лжемощи". Патриарх Кирилл последовал незыблемому правилу отечественной политики: лучше выглядеть глупым, чем слабым.
Царскую семью и слуг, как многие знают, расстреляли в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Вошедшие в город через неделю белые не нашли тел. Энтузиасты обнаружили и припрятали останки в 1979 году, а в 1991–м их подняли официально. В 1993–1998 годах проводились генетические экспертизы, в том числе в военных лабораториях США и Англии, подтвердившие, что останки принадлежат Романовым (правда, останки наследника и одной из великих княжон обнаружены не были). Но Русская православная церковь отказалась их признавать. Патриарх Алексий II не прибыл на похороны в Петропавловскую крепость. В 2007 году недалеко от первого захоронения обнаружились останки царевича и его сестры. Экспертиза их признала, церковь — нет, и они до сих пор не похоронены.
В юбилей расстрела Романовых Синод РПЦ провел выездное заседание в Екатеринбурге. Предполагалось, что, раз архипастыри собрались в такой вояж, они делают это с целью объявить: кости — царские. Синод позаседал, патриарх помолился на месте расстрела — но и только. Патриарший пресс–секретарь сказал, что вопрос подлинности останков будет рассмотрен на ближайшем Архиерейском соборе. Последнее время они собираются раз в год, но теперь обещали через два.
На следующий же день Следственный комитет опубликовал очередные результаты экспертизы, теперь в сравнении с ДНК Александра III. Опубликовал бы 2 днями раньше — церковь оказалась бы в еще более глупом положении, вынужденная отвергать новые доказательства. Но на такую подлость ведомство глубоко верующего Александра Бастрыкина неспособно. Любопытно, что светские власти вовсе не стали подогревать интерес к расстрельному юбилею: никто из первых лиц о нем публично не вспомнил.
Упрямство РПЦ объяснить можно. Церковь не признала кости сразу — видимо, недовольная той небольшой ролью, которую играла в их обретении. Сделать это спустя 20 лет — значит подписаться под тем, что два патриарха, Синод и вся церковь ошибались. Это немыслимо. У нас даже светская власть не ошибается, а уж духовная не может ошибаться тем более.
Но патриарх Кирилл, возможно, и согласился бы признать кости — в конце концов чем дальше, тем глупее выглядит упорство в этом вопросе. Однако есть фактор гораздо более важный: сложное внутриполитическое положение.
Кирилл — ретроград только в глазах светской публики. Для отчего православия он — либерал и западник, целовавшийся с Папой Римским. Этот поцелуй отшатнул от него консервативную часть и верующих, и духовенства. И пока радикалы открыто называют Кирилла "криптокатоликом", многие недовольные молчат, но от этого не становятся довольными.
Как раз консерваторы и почитают Николая II гораздо более святым, чем официальная церковь. Она канонизировала его в лике страстотерпца, то есть убитого без религиозной подоплеки. А почитатели Николая считают его мучеником — погибшим за веру. В крайних формах эти люди называют последнего Романова царем–искупителем. Таких называют "царебожники". И, конечно, они не признают кости, явленные миру столь сомнительными людьми, как Борис Ельцин и возглавлявший комиссию по царским останкам Борис Немцов.
Одновременно у патриарха Кирилла внешнеполитические сложности. Константинопольский патриарх может признать независимость украинской церкви, что станет катастрофой для доминирующей пока на Украине РПЦ. От четверти до трети всех ее приходов приходится на эту республику.
В таких условиях злить консервативную оппозицию признанием костей было бы для патриарха Кирилла крайне неосмотрительно. Ради спокойствия внутри церковного народа можно пойти и на большие жертвы, чем просто странное упрямство в признании очевидного.
