Показательное дело. Является ли дело Оганесяна лишь первым актом нефутбольной драмы

Такого, похоже, история Смольного еще не знала. По крайней мере, за последний десяток лет припомнить что–то подобное затруднительно. На этой неделе стало известно, что бывший вице–губернатор Петербурга Марат Оганесян пошел на сделку со следствием. Бывший высокопоставленный чиновник, который отвечал за возведение стадиона на Крестовском острове, сознался в хищении 50 млн рублей на легендарной стройке.

Значит, дело было так. По версии следствия, Оганесян привлек к работе на злополучном объекте компанию "Театрально–декорационные мастерские" (ТДМ). Этот субподрядчик должен был поставить видеотабло (ну, казалось бы, что тут сложного?). Чиновник, как считают следователи, организовал перечисление ТДМ 50 млн рублей, хотя заведомо знал, что ничего сделано не будет, а деньги в итоге исчезнут в цепочке фирм–однодневок.

Для того чтобы сделать чистосердечное признание, экс–вице–губернатору понадобилось 12 месяцев — ровно столько он провел в СИЗО (и провел, очевидно, в очень тяжких раздумьях). Это, скорее всего, говорит о том, что сначала Марат Оганесян был настроен решительно и намеревался вступить в заведомо неравный бой со Следственным комитетом, рассчитывая выйти сухим из воды (ну, или с минимальными потерями). Однако сейчас, год спустя, решительности у экс–чиновника, во всей видимости, поубавилось.

Можно предположить, что дело Оганесяна — лишь первый акт этой совсем нефутбольной драмы. Смотрите сами, фигурирующие в деле 50 млн рублей — смехотворная часть от общих затрат на строительство стадиона (они подсчитываются по–разному, могут достигать 48 млрд рублей). Иными словами, на долгострое при должном старании можно найти гораздо более впечатляющие дыры.

Да и сам этот эпизод с табло выглядит несколько бессмысленно — глупо и недальновидно красть всю сумму целиком, ведь тогда кражу легче заметить. Наблюдение за работой на крупных государственных объектах показывает, что чиновники и подрядчики предпочитают красть часть суммы, исчезновение которой скрыть все–таки легче, да и схемы злоумышленники используют куда более хитроумные.

Странности дела Марата Оганесяна заставляют предположить, что давление на бывшего вице–губернатора могло оказываться в том числе и для того, чтобы в рамках заключенной сделки со следствием получить новую, дополнительную информацию о других белых пятнах в истории строительства стадиона почти за 50 млрд. Да мало ли, в конце концов, бывшему куратору всего строительного блока Петербурга известно о тайнах Смольного?! Много, очень много.