Что там часы Пескова! Историк Лев Лурье вспоминает, как в России в начале прошлого века хвастались серьгами стоимостью с миноносец, особняками и новыми моделями часов "Буре" и "Лонжин".
Свадьба
Дмитрия Пескова
и его удивительные часы вызвали немало шума. Но, естественно, никакой официальной реакции. У чиновников не считается стыдным жить не по средствам. Демонстративное потребление не скрывают, им гордятся, меряются, что называется. Это глубоко национальная традиция, духовная скрепа, сшивающая, как ничто другое, наше время с предреволюционной Россией.
В мае 1905 года в Михайловском театре императорская французская труппа играла пьесу Лабиша. В главной роли блистала Эмилия Балетта — корпулентная, фигуристая брюнетка. Всем в городе было известно, что Балетте покровительствует генерал–адмирал русского флота, дядя Николая II, великий князь Алексей Александрович. Единственный холостяк среди Романовых, знаменитый гурман, охотник на бизонов, могучий мужчина: его называли "восемь пудов августейшего мяса". Человек Алексей Александрович был щедрый, закатывал в своем дворце на Мойке роскошные "морские" обеды, а фавориток, как прежнюю — герцогиню Зинаиду Богарне (сестру знаменитого генерала Михаила Скобелева), так и нынешнюю — Балетту, осыпал подарками.
Вот и сейчас ее мочки украшали роскошные серьги от Картье. Все в театре было как всегда — первые шесть рядов партера занимали кавалергарды, преображенцы, выпускники императорского лицея и училища правоведения. В ложах — титулованная знать, великие князья, чиновники первых четырех классов, министры.
И вдруг неожиданно чинную тишину зала взорвали выкрики: "Цвет ее рубинов — кровь наших моряков!", "Каждая серьга — это русский миноносец!", "Долой! Вон со сцены!" За день до спектакля в Петербурге узнали о Цусиме. Военные моряки — элита русской аристократии, у большинства в зале у берегов Японии погибли знакомые и родные люди. Алексей Александрович вынужден был подать в отставку, Балетта — покинуть Россию.
Этот скандал был чем–то из ряда вон выходящим. В городе было не принято скрывать богатство, каково бы ни было его происхождение. Все те, кто заказывал украшения у Фаберже и Болина, цветы покупал у Эйлерса, а вина у Елисеева, обедал у Кюба, в "Дононе" или "Медведе", понимали: родовые богатства, как у Юсуповых, Бобринских, Шуваловых, — редкость, да и там, если копни, происхождение первых миллионов не объяснишь только честной службой России.
Особняк Кшесинской и ее дача в Стрельне были построены в значительной части путем посредничества при получении подрядов на поставку пушек и снарядов армии — покровителем Матильды Феликсовны долгие годы был начальник Главного артиллерийского управления великий князь Сергей Михайлович. Анну Павлову содержал Виктор Дандре, получавший откат со всех больших городских подрядов — мостов через Неву, облицовки набережных, строительства трамвайных линий.
В городе и свете гордились марками автомобилей, рысаками, француженками–содержанками, виллами в Ницце или Крыму, деньгами, выигранными или проигранными в Монте–Карло, одеждой, сшитой на заказ в Лондоне и Париже. К происхождению этих средств следовало относиться со здоровым цинизмом, это не обсуждали — как супружеские измены, сексуальные девиации, религиозные чувства, литературные вкусы. Говорили о новой кордебалетной танцовщице в "Коньке–горбунке", о тлетворных западных лжеидеях, завладевающих так называемой интеллигенцией, о столоверчении, о сравнительных качествах "Буре" и "Лонжина".
Своих сдавали очень редко, хотя знали: оппозиция использует роскошь, демонстрируемую правящими классами, для подрыва престижа монархии. Никто не выяснял, сколько в действительности стоили серьги Балетты, а персонажи, официально обличенные в казнокрадстве, получали чисто номинальные наказания.
До поры до времени народ безмолвствовал. Национальный доход перед 1914 годом рос быстро, уровень жизни, видимо, повышался.
Момент, когда ананасы и рябчики становятся последними, наступает неожиданно. И тогда часы Пескова превращаются в золотой батон Януковича, выставленный на всеобщее обозрение, а тот — в пистолет Дзержинского. Неприятно только, что ананасы и рябчики на долгие годы пропадают из обращения.
