Зонтик от санкций: форс–мажор закрепится в судебных разборках

Автор фото: shutterstock

Инструмент форс–мажора, ставший востребованным в разгар пандемии, в условиях санкций может обрести дополнительную популярность.

Весна 2020 года, когда COVID–19 начал полномасштабное мировое наступление, не отметилась валом ссылок на обстоятельства непреодолимой силы в российских экономических спорах. По данным картотеки арбитражных дел, в марте позапрошлого года судебных актов, в которых звучал форс–мажор, в России было порядка пятидесяти. Но уже в марте–2021 это число выросло почти втрое.
Объяснить это можно несколькими причинами. Во–первых, до пандемии к институту форс–мажора и коммерсанты, и консалтеры относились без должного внимания. Его формально включали в договоры, не особо акцентируя внимание на деталях. Во–вторых, потребовалось время, чтобы споры добрались до арбитражных судов. Зачастую предпринимателям удаётся урегулировать конфликт в досудебном порядке. Но не всегда.
ООО "Научно–производственная фирма “Пульсар”" арендовало тогда помещения в зданиях Новгородского госуниверситета им. Ярослава Мудрого. Вызванные пандемией ограничительные меры создали трудности с использованием снятых площадей. В досудебном порядке стороны не смогли договориться о снижении размера арендной платы.
И тогда "Пульсар" в Арбитражном суде Новгородской области стал добиваться признания ограничительных мер, действовавших в период с мая 2020 года по июнь 2021–го, обстоятельствами непреодолимой силы. При этом, ссылаясь на форс–мажор, "Пульсар" настаивал на снижении платы за аренду помещений в 2 раза (ежемесячно он обычно платил 13,3 тыс. рублей).
В своём решении суд отметил, что введение в регионе режима повышенной готовности является основанием для отсрочки или уменьшения арендной платы. В итоге арбитраж снизил ежемесячную ставку на 50%, до 6,65 тыс. рублей.

Бонус для бизнеса

Как видно из практики, компании, используя ссылки на форс–мажор, могут получить серьёзный выигрыш: избежать оплаты штрафных санкций или же снизить арендную ставку.
При этом, напоминает управляющий партнёр юрфирмы "Варшавский и партнёры" Владислав Варшавский, само по себе наступление обстоятельств непреодолимой силы не прекращает обязательств должника. "Если после исчезновения форс–мажорных явлений компания может исполнить обязательство, она обязана это сделать", — добавляет он.
Однако сама по себе ссылка на какое–либо обстоятельство как форс–мажор может не сработать. Пример такой ситуации — спор между предпринимателем Игорем Кошкарёвым и ООО "Спецстройавангард", который в конце мая разрешил Арбитражный суд Иркутской области. В сентябре 2020 года стороны заключили договор на перевозки, но "Спецстройавангард" не доплатил предпринимателю 281 тыс. рублей. Задолженность была подтверждена актом сверки расчётов. В арбитраже предприятие возражало против удовлетворения иска, ссылаясь на ограничительные противоэпидемические меры как на обстоятельство непреодолимой силы. Но суд указал: подобный аргумент не влияет на выводы, поскольку такие обстоятельства в Иркутской области не были признаны форс–мажором. И взыскал с ответчика требуемую сумму.

Причина и следствие

Если компания желает использовать форс–мажор как основание для освобождения, к примеру, от штрафных санкций, то в этом случае ей придётся доказать причинно–следственную связь между обстоятельствами непреодолимой силы и невозможностью или задержкой исполнения обязательств. Кроме того, необходимо убедить суд в собственной непричастности к созданию таких обстоятельств и подтвердить добросовестное принятие разумно ожидаемых мер для предотвращения или минимизации рисков. Именно такой подход к рассмотрению споров, связанных с форс–мажором, выработал Верховный суд РФ.
"Какое–либо обстоятельство, носящее чрезвычайный характер (наводнение, пандемия или проведение специальной военной операции), не может являться универсальным форс–мажором абсолютно для всех категорий лиц. Должна учитываться конкретная ситуация: повлияло ли в действительности то обстоятельство, на которое ссылается сторона, на возможность надлежащего исполнения обязательств по договору", — объясняет Екатерина Токарева, партнёр коллегии адвокатов Pen & Paper.
Перечень причин, которые с обывательской точки зрения можно отнести к форс–мажору, а с юридической — нет, достаточно обширен. "К обстоятельствам непреодолимой силы не могут быть отнесены предпринимательские риски: нарушение обязанностей контрагентами, отсутствие на рынке нужных для исполнения контракта товаров, отсутствие у должника денег и т. д. Финансово–экономический кризис, изменение валютного курса, преступные действия неустановленных лиц, если условиями договора прямо не предусмотрено иное, тоже не относятся к обстоятельствам непреодолимой силы", — добавляет Владислав Варшавский.

Важная часть контракта

Пандемия изменила отношение бизнес–среды к пункту "форс–мажор" в договорах. Сегодня коммерсанты пытаются включать в контракты не просто форс–мажорные оговорки, а именно дополнительные условия, предусматривающие изменение или прекращение договора в одностороннем порядке при определённых ковенантах (обязательствах совершить какое–либо действие или воздержаться от него).
"Например, стороны обсуждают условия перерасчёта цены договора или его прекращения в случае введения органами власти каких–либо ограничений, уменьшения посещаемости тех или иных мест, если речь идёт об аренде, и т. п.", — отмечают в консультационной группе "Прайм Эдвайс".
По мнению экспертов бюро юридических стратегий Legal to Business, в современных реалиях положение о форс–мажоре обретает особую значимость для компаний из отраслей, попавших под санкции. Это банковский сектор, транспортно–логистическая, авиационная, оборонная, строительная, нефтегазовая отрасли и IT. В этот список можно включить и компании, занимающиеся продажей товаров и оборудования, ввоз которых запрещён или ограничен (предметы роскоши, высокотехнологичное оборудование, товары двойного назначения).
Опрошенные "ДП" эксперты не сомневаются: число экономических споров, в которых участники ссылаются на международные ограничения как форс–мажор, будет расти. "Вопрос только в том, насколько охотно суды станут квалифицировать последствия, обусловленные специальной военной операцией и введёнными в отношении России санкциями, в качестве обстоятельств непреодолимой силы", — резюмирует Екатерина Токарева.
Массовыми стали ситуации, когда невозможно исполнить внутрироссийский договор, в том числе если при производстве товара используются комплектующие, произведённые за пределами РФ. Что ставит под сомнение такой признак форс–мажора, как чрезвычайность. Поэтому считать ли нынешние экономические санкции обстоятельством непреодолимой силы, которое позволяет должникам не исполнять обязательства, — вопрос дискуссионный. Обычно отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров или нарушение обязанностей со стороны контрагентов считается предпринимательским риском.
Татьяна Терещенко
руководитель аналитического направления консультационной группы "Прайм Эдвайс"
С марта во всех торгово–промышленных палатах страны увеличилось количество входящих заявок на свидетельствование форс–мажора. При этом рассмотрение всех обращений, связанных с санкциями, было приостановлено. Компании, не получив необходимого им документа в торгово–промышленных палатах, были вынуждены идти по более сложному пути — обращаться в суд. С юридической точки зрения определение форс–мажора не содержит указания на конкретные факты, действия, обстоятельства, позволяющие отнести какое–либо событие к обстоятельствам непреодолимой силы. Кроме того, на практике в абсолютном большинстве договоров условия форс–мажора прописываются весьма расплывчато, без каких–либо деталей.
Светлана Гузь
управляющий партнёр бюро юридических стратегий Legal to Business