Дуглас Смит: "Масонство потускнело"

В книге Дугласа Смита "Работа над диким камнем"
идет речь о масонском ордене и русском обществе в XVIII веке. Если
заменить XVIII век на XXI, а двор Анны Иоанновны — на современный Кремль,
то создается ощущение, что книжка написана про Россию наших дней.

"ДП": В России теории заговоров очень популярны. От кого угодно можно
услышать, как ваша ФРС завладела всеми деньгами мира, чтобы установить контроль
над планетой. И уж всем известно, что Федеральный резерв создан масонами.
Насколько в моде теории заговоров в США?

Д.С.: Не могу сказать, что я слышал в последнее время много
хороших теорий заговоров. Это не значит, что они не распространяются, но для
меня это вопрос того, куда ты идешь, чтобы получить информацию. В материалах о
том, почему случился кризис в США, в первую очередь речь идет не о заговорах, а
об алчности, о засилье сектора услуг и о философии дерегулирования свободного
рынка, которая господствовала в последние 15 лет. Я не эксперт в теориях
заговоров, но мне кажется, что русские сильнее подвержены таким теориям, чем
американцы.

"ДП": Чем вы это объясняете?

Д.С.: Объяснение кроется глубоко. Мне кажется, что частично
дело в вопросе о доступе к информации, в прозрачности. Даже если мы вернемся в
XVIII век, мы в США имели гораздо более живую и уверенную в себе прессу, чем вы.
Мы имели более существенную защиту свободы слова, что позволяло смелее
публиковать информацию. Ваша ситуация отличалась от нашей. Я верю в то, что,
если у вас недостаточно свободный поток информации, у вас с большей вероятностью
будут появляться заговоры, будет больше веры в теории заговоров и эти теории
будут более широко распространены. Когда люди не могут говорить открыто,
проводить расследования открыто, теории заговоров становятся все популярнее.

"ДП": Кроме того, теории заговоров делают вас бессильным, ведь все
решает тайное общество. Возможно, они даже сознательно распространяются теми,
кто заинтересован в том, чтобы люди оставались пассивными...

Д.С.: Да, я мог бы себе представить и такое. Теории
заговоров всегда дают такое чувство, что все реальные решения принимаются под
покровом мрака и что у вас нет власти над этими решениями, что реальная власть
находится вне вашего досягательства, и это делает вас беззащитными, вы не можете
ничего сделать, чтобы изменить ситуацию. И, глядя на русскую историю в большом
масштабе, можно понять, откуда это идет.

Люди чувствовали, что их действия не слишком много значат в
сравнении с действиями тех, кто находится у власти или при дворе. Интересно, в
историческом контексте даже в XVIII веке наверху были люди, распространявшие
теории заговоров. В начале распространения масонства в России много критики шло
от высокопоставленных священников, которые были очень озабочены вестернизацией
страны, тем, что иностранцы хлынули в Россию потоком и их стало особенно много
при дворе. Они создавали атмосферу истерии вокруг масонства, определяя его как
зловредное западное, немецкое влияние, говоря, что масоны обладают тайной
властью, которая подрывает Россию.

"ДП": Насколько важную роль играют масоны в США сегодня?

Д.С.: Интересно, что 50–60 лет назад в американском обществе было
ощущение, что масонство — очень живо развивающаяся организация, в
которой состояли отцы города и тому подобные важные персоны. Но в последние 30
лет масонство потускнело. Сейчас среди моих приятелей нет ни одного масона,
более того, я практически не встречал масонов моложе 65–70 лет. Вообще многие
организации гражданского общества, популярные в 1960–е, 1980–е годы в
Соединенных Штатах, фактически вымерли.

Они не имеют прежнего влияния и места в обществе, о них
перестали говорить. Когда я работал над своей диссертацией о масонстве и люди
спрашивали, что я изучаю, мне говорили: "О, вы знаете, мой дедушка был масон!"
Но никто не говорил: "Знаете, я масон" — или даже: "Мой отец - масон".
Масонство, очевидно, вымерло как влиятельная сила в американской жизни.

"ДП": Может, дело в том, что их власть и влияние перешли к
организациям типа Ротари–клуба?

Д.С.: Да, может быть, и так. К примеру, мой отец — член
Ротари–клуба. Ротари–клубы довольно популярны. Главная причина, по которой люди
вступают в Ротари, — это бизнес. Это место, где можно получить множество
деловых контактов.

"ДП": Но ротарианцы не особенно прячутся в темноте. Даже мне довелось
побывать на заседании этого клуба в том районе Сиэтла, где живет Билл
Гейтс.

Д.С.: Да, касательно ротарианцев нет ничего тайного. Они
довольно открытые, в отличие от масонов. Кстати, несколько лет назад вышла книга
социолога Роберта Путнема под названием Bowling Alone. Книга о том, что
американцы, которые на протяжении своей истории так любили вступать в клубы,
объединения, ассоциации, все больше избегают обществ, к которым принадлежали их
деды и прадеды. Мы теперь или делаем вещи в одиночку, или формируем неформальные
связи, люди вступают не в ложу, а в фитнес–клубы, или общаются в Facebook или
ваших "Одноклассниках".

Лет шесть назад вышел блокбастер про масонский заговор
National Treasure с Николасом Кейджем. Главная вещь, которая интригует
американцев касательно масонства, — это обратная сторона долларовой
банкноты. Вы знаете масонские символы — глаз и тому подобное? Кино завязано
на этих вещах и дает представление о некоем масонском заговоре, который медленно
разрастается до самых высоких позиций во властных структурах. Но если говорить о
заговорах и тайных обществах, то чаще сейчас говорят не о масонах, а о других
организациях. Например, во время администрации Буша говорили о группе "Череп и
кости", это тайный клуб в Йельском университете, в котором состоял будущий
президент.

"ДП": Звучит как–то по–детски.

Д.С.: Это не имеет значения. Если вы хотите заговора, вы
получите то, что хотите.

"ДП": Но это не то серьезное, всемогущее, по–настоящему тайное
общество, которое все ищут?

Д.С.: Нет, конечно. Но есть еще одна группа, в ней тоже
предположительно состоят люди типа Джорджа Буша и Дика Чейни. Они раз в году
гуляют по лесу, раздеваются догола и бегают как дикие животные, что–то в этом
духе. Так что есть разные организации на плаву, о которых говорят, но я не знаю,
насколько они связаны с масонством.

"ДП": А как насчет масонства в России? Насколько оно
влиятельно?

Д.С.: Интересно, что когда я начал исследования по этому
вопросу в 1991 году, мне говорили, что если я поеду в Россию, то мне не разрешат
смотреть документы, связанные с масонством, ни в одном из архивов. Не разрешат
смотреть даже в архивах XVIII века, потому что это своего рода табу. Когда я
все–таки стал работать в русских архивах, бывало, что ко мне подходил кто–нибудь
и говорил: "Вы исследуете масонов, не хотите ли познакомиться с настоящими
здешними масонами?" Кстати, сотрудник отдела рукописей бывшей Ленинки Андрей
Серков составил гигантскую энциклопедию всех русских, которые были масонами и в
XIX, и в XX веке.

"ДП": Согласно вашей книге, был расцвет масонства при Екатерине II,
затем император Павел I запретил ложи. Действительно ли масонство вымерло после
Павла?

Д.С.: Екатерина в конце своего правления стала очень
подозрительна по отношению к масонам...

"ДП": Она арестовала известного масона Новикова…

Д.С.: Я думаю, дело было сложнее. Неясно, был ли арестован
Николай Новиков именно за то, что был масоном, или просто за свою предполагаемую
подрывную деятельность. Потом был еще один расцвет масонства при Александре I,
который разрешил ложам возобновить работу. Но и он в конце своего правления, в
1820–е годы, обратился против масонства и приказал закрыть ложи. Так что было
три расцвета масонства в России: в XVIII веке, когда оно достигло пика при
Екатерине Второй, затем при Александре I и в начале XX века. После революции
масонство снова оказалось под запретом. Не знаю, можно ли говорить о четвертом
расцвете масонства в наши дни.

"ДП": Если сравнить ситуацию после распада СССР, то какая параллель
будет ближе? Параллель со смертью императора Павла?

Д.С.: Да. В XVIII веке масоны в основном были выходцы из
элиты. Но позже, в особенности после распада СССР, я не думаю, что многие
российские масоны 1990–х принадлежат к элите общества. Это моя догадка, у меня
нет информации, чтобы утверждать наверняка. В США сегодня, если люди вступают в
масонские ложи — и это большое "если", — то уж точно они не
принадлежат к элите. По большей части это нижняя прослойка среднего класса.

"ДП": А как менялось со временем восприятие масонов
обществом?

Д.С.: То, что когда–то было по большей части движением
высших классов, теперь сместилось в сторону средних классов и даже низшей
прослойки среднего класса.

"ДП": Но теперь общество настроено по отношению к ним не так
подозрительно, как раньше?

Д.С.: Да, я думаю, теперь большая часть публики в США будет
скорее смеяться над идеей масонства, чем видеть в ней опасность и заговор. Это
теперь не нечто зловещее и пугающее, а эксцентричное и устарелое, вышедшее из
моды, глупое. Но это не значит, что миф о масонах не производил одно время очень
сильное впечатление. В первой половине XIX века, перед гражданской войной, в США
даже существовала крупная партия, чья программа была направлена против
масонства. Тогда масонство действительно могло возбуждать сильные страсти, но те
времена давно прошли.

"ДП": А более поздние движения можно с этим сопоставить?

Д.С.: Нет. Американцы всегда любили иметь врага, против которого они могли бы
объединиться. Долгое время этим врагом были англичане, затем, возможно, масоны,
в Первую мировую войну это были немцы и австрийцы, во Вторую мировую —
нацистская Германия, потом СССР, теперь мусульманские террористы и т.п.

"ДП": Больше нет места для бедных вольных каменщиков…

Д.С.: Оказалось, не так уж они и страшны…