Директор Центра всемирного наследия ЮНЕСКО Мехтильд Рёсслер рассказала "Деловому Петербургу" о том, где пролегают границы охранной зоны в Петербурге, как быстро организация готова согласовывать строительные проекты бизнеса, как проходит коммуникация с властями и КАК СРАВНИТЬ ПЕТЕРБУРГ С мАЧУ–пИКЧУ
Что в развитии Петербурга беспокоит ЮНЕСКО больше всего? Вы можете назвать самые главные ошибки?
— За судьбой Петербурга мы следим с 1990 года, когда он был добавлен в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Я лично посещала город по меньшей мере 7 или 8 раз.
Конечно, всегда находятся какие–то проблемы. Это могут быть и отдельные постройки, и такая ситуация, как недавно у вас сложилась с "Невской мануфактурой", которую уничтожил ужасный пожар. Но прежде всего нас беспокоит наличие плана эффективной работы, цельного подхода к управлению объектом Всемирного наследия, который включает в себя и урбанистическое развитие, и городскую политику в области архитектуры, которая сохраняла бы целостность объекта.
Во–вторых, мы очень часто оказываемся обеспокоены высотным строительством. И Петербург не единственный такой пример. В 2011 году — из–за появления планов построить высотку в Вене — в ЮНЕСКО были даже разработаны специальные рекомендации по сохранению исторического городского ландшафта. Эти проблемы есть по всему миру, но в Петербурге вопрос особенно важен, поскольку ваш город отличает особая небесная линия. Именно поэтому такую озабоченность вызывал у нас проект "Охта Центра". Тогда нам удалось прийти к соглашению, хотя есть и другие высотные здания, которые планируются к постройке. Но я думаю, мы дали понять абсолютно чётко, что целостность охраняемых объектов нужно беречь.
В 2010 году Санкт–Петербург был признан историческим поселением федерального значения. Но до сих пор обсуждается, какими должны быть его границы. Вы следите за этими дискуссиями и каково мнение ЮНЕСКО по поводу границ Всемирного наследия в Петербурге?
— Петербург — это сложный объект, это не отдельное здание, не архитектурный ансамбль. В период с 2010 по 2012 год мы провели несколько миссий, выполнили работу с картографическими документами, и могу сказать, что Петербург один из самых сложных объектов в Списке ЮНЕСКО, поскольку он состоит из 1206 разных компонентов. Это не только центральная часть города, но также ряд зданий в Ленинградской области, что всё существенно усложняет. Однако теперь вся эта информация задокументирована и формально одобрена комитетом в 2014 году.
Может быть, для широкой общественности это немного сложный вопрос, где именно проходит граница Всемирного наследия, но городские власти должны эту границу чётко себе представлять. Чтобы по любому новому строительному проекту было понимание, находится он внутри охранной зоны, за её пределами или же может оказать влияние на её целостность, как в случае с высотными постройками.
— Ну вот министерство культуры как раз готовит поправки, которые заставят всех застройщиков согласовывать с ЮНЕСКО свои объекты, если они находятся в границах охранной зоны.
Бизнес жалуется, что это будет очень долго — посылать документы в Париж, ждать сессии комитета. У вас там как быстро согласование идёт?
— Самый лучший вариант, если у компании есть строительный проект и она уже провела оценку воздействия на Всемирное наследие. Если оценка демонстрирует, что здание отлично вписывается в окружающую среду, то нет никаких препятствий, чтобы с нашей стороны все согласования прошли очень быстро. Ну а если мы получаем тонны документов, но в них нет этой оценки, то мы вынуждены посылать все бумаги обратно.
ЮНЕСКО иногда называют слишком исполнительной организацией, но, позвольте, у меня в списке 1121 объект наследия, и я должна следить, чтобы с каждым из них одинаково правильно обходились. Что отель на горе Мачу–Пикчу, что новое строительство в центре Петербурга — правила одинаковые для всех. Вот почему мы создали специальные руководства о том, как проводить оценку влияния на Всемирное наследие. Если эта домашняя работа сделана, я не вижу проблемы.
У ЮНЕСКО есть какой–то специальный канал для коммуникации с петербургскими властями? Они к вам прислушиваются?
— На самом деле мы взаимодействуем с федеральным правительством. Конвенцию ратифицирует не городская власть. Россия является членом Комитета Всемирного наследия, в следующем году заседание пройдёт в Казани. Мы видим растущий интерес к проблеме сохранения наследия, и мы видим понимание, как имплементировать утверждённые ЮНЕСКО нормы.
Всякий раз, когда мы отправляемся на миссию, мы, конечно, обсуждаем это напрямую с городскими властями, с ответственными людьми в Санкт–Петербурге. Но далеко не все решения спускаются до уровня городских властей, и, думаю, какой–то канал для взаимодействия нам стоило бы установить. Возможности для улучшений всегда есть, но первый шаг по уточнению границ охранной зоны в Петербурге и Ленобласти — он сделан. Так что никто не сможет прикрываться вопросом, а где именно проходит граница. Все чётко задокументировано и лежит на нашем сайте.
Что происходит с объектами, исключёнными из перечня Всемирного наследия? ЮНЕСКО больше не волнует их судьба?
— Никто из нас не хочет, чтобы объекты исключались из Списка Всемирного наследия. Но это уже случалось дважды. Сперва в 2007 году в Омане, когда из списка был исключён природный объект — Резерват аравийского орикса. Правительство хотело заниматься добычей нефти, и в какой–то момент они сократили границы резервата так сильно, что охранять его уже не имело смысла. Другой пример — из моей родной страны. Дрезденская долина Эльбы была исключена из Списка Всемирного наследия, поскольку местные власти построили мост через её территорию. Комитет ЮНЕСКО выразил резкое несогласие, мы объясняли, что если это будет сделано, то объект просто потеряет свою выдающуюся универсальную ценность. Но нас не послушали.
Именно здесь и пролегает граница. Когда ценность объекта утрачена, объект может быть исключён из Списка ЮНЕСКО, тогда мы им больше не занимаемся. Но в случаях, когда появляются угрозы, как, например, сейчас в Вене из–за строительства высотного здания, мы добавляем объект в Список Всемирного наследия, находящегося под угрозой, и работаем с правительством, чтобы изменить параметры застройки. Я надеюсь, с Веной у нас всё получится!
Так что это не в один момент происходит. Сначала мы даём сигналы о том, что нас беспокоит, потом добавляем в специальный список и только потом, если ценность объекта уже потеряна, исключаем объект. Но это точно не случай Санкт–Петербурга, хоть угроза такая во время обсуждения "Охта Центра" была.
