Три собрания. Петербургские коллекции в Русском музее

Н.И. Фешин. Портрет мадемуазель Подбельской, 1912 год

 

В нью–йоркском Метрополитен–музее заблудиться немудрено. Из зала, где представлена одна частная коллекция, переходите в следующий, где вас ждет другое частное собрание. Никакого порядка, кроме перечня имен донаторов, — и так чуть не целый этаж. Не все музеи столь открыты для желающих преподнести в дар произведения искусства. Ну а в России таблички с именем спонсора или донатора увидишь скорее в Московском зоопарке, чем в Третьяковке.
Впрочем, кое–где дело потихоньку идет. Например, на этом поприще преуспел Русский музей: в Мраморном уже давно выставлены собрания Людвига и братьев Ржевских. В этой связи три частные коллекции, показанные в Бенуа, — не случайный проект. Частные собрания прекрасны тем, что им не страшны идеологические запреты. Нравятся вам, скажем, портреты пышных красоток, и, какие бы лозунги ни выкрикивались в передовицах газет — хоть пуританские, хоть феминистские, хоть гомофобские, — дома у вас будет та красота, которая спасает ваш личный мир.
Три коллекции, представленные в Бенуа, — это три поколения ленинградских/петербургских собирателей. Семья Палеевых хранит собрание Ильи Палеева, который в 1950–1960–е увлекался творчеством Альтмана, Лебедева, Петрова–Водкина, Фалька и других звезд русского авангарда. Другой такой подборки произведений, свидетельствующей о вкусе либеральной интеллигенции оттепельных лет в нашем городе, а может быть, даже в России, нет. Коллекция Владимира Березовского начиналась с работ мирискусников и их современников, доставшихся по наследству от деда, музыканта и поэта, знавшего многих художников Серебряного века. С 1980–х годов она расширилась настолько, что появилась необходимость в большой галерее. Основанная Березовским K Gallery прославилась проектами музейного уровня — выставками Арефьева, Сомова, Судейкина, Хитрука и др. Коллекция Кирилла и Юлии Наумовых собирается около 10 лет. Это самое молодое из трех собраний в большей степени основывается на личном вкусе коллекционеров, чем на искусствоведческих идеях. Оно смотрится более непринужденно, напоминая нам о том, что увлеченному коллекционеру нипочем профессиональные предрассудки.