За гендерными и социально–экономическими стереотипами в школьную жизнь пришли этнические. На этот раз от учителей. В совместном проекте с Высшей школой экономики в Петербурге "ДП" разбирается, почему от детей–иммигрантов педагоги ожидают меньшего и чем приезжие дети превосходят местных.
Отметка иммигранта
Ученые из Высшей школы экономики в Санкт–Петербурге (НИУ ВШЭ–СПб) выяснили, что ожидания школьных учителей напрямую связаны с этнической принадлежностью учеников. Петербургские педагоги допускают, что дети–иммигранты могут учиться хуже русских сверстников, но зато не отстают в личных характеристиках — доброте, искренности, приветливости.
Чтобы выяснить, влияют ли этнические стереотипы на ожидания школьных учителей, Раиса Акифьева и Алиса Алиева — исследователи НИУ ВШЭ–СПб — провели эксперимент. Помочь ученым согласились 34 учительницы начальных классов из пяти петербургских школ: им раздали по шесть сфальсифицированных анкет новичков — будущих второклассников. О школьниках можно было судить по личным данным, фиктивной характеристике и фальшивому табелю с отметками за предыдущий год.
Статистическую выборку Алиса Алиева — одна из исследователей — объясняет особенностями системы образования в России: "В начальной школе у детей один основной учитель. Таким педагогам легче прогнозировать успеваемость детей, чем предметникам. В анкетах была информация именно о второклассниках, потому что в первый год обучения оценки обычно не ставятся".
После ознакомления с анкетами учительницы оценивали по пятибалльной шкале компетенции, личные качества и потенциальную успеваемость "новенького". О том, "а был ли мальчик", педагоги не знали: были уверены, что информация о школьниках вполне реальна.
Отслеживались исследователями лишь два личных дела: школьников–фантомов Ильи Баранова и Ахмада Сангалиева. По легенде, будущий второклассник Илья переехал вместе с семьей в Петербург из Москвы, а Ахмад — сын иммигрантов, которые раньше жили в Ташкенте. В остальном анкеты были стерильно идентичны: мальчики отличались друг от друга лишь именем и местом рождения. Оставшиеся личные дела — четыре из шести — были подготовлены для массовости: в ворохе анкет респонденты не замечали полного сходства информации в двух из них.
Оказалось, что школьные учителя одинаково оценивают личные качества детей разной национальности. По мнению педагогов, душой компании и обладателем грамоты "за активное участие в жизни класса" мог с одинаковой вероятностью стать и Ахмад, и Илья. Никаких стереотипов: свобода, равенство и прочие радости школьной жизни. Однако, прогнозируя успеваемость учеников из Ташкента и Москвы, респонденты при прочих равных дружно ставили более низкие баллы мальчику из узбекской семьи.
Прививка толерантности
Для ученых эксперимент важен в первую очередь из–за того, что более ранние исследования показывают: прогнозируемая и реальная успеваемость учеников взаимосвязана. Проще говоря, что педагоги ожидают от ученика, то и получают на выходе: так выглядит эффект Пигмалиона в действии.
"Проблема важная, но существенно шире", — уверена Елена Николаева, доктор биологических наук, профессор кафедры возрастной психологии и педагогики семьи института детства РГПУ им. А. И. Герцена. Профессор вспоминает о недавнем исследовании, в котором анализировались оценки учеников 4 класса. Оказалось, что в школах можно говорить о "гало–эффекте": педагог ставит одним ученикам хорошие оценки вне зависимости от ответа ребенка на конкретном уроке, а другим — низкие, как бы хорошо они ни подготовились. "Это реальная дискриминация тех детей, которые по тем или иным причинам не нравятся учителю", — говорит Елена Николаева.
В ряде случаев (хотя далеко не всегда) такой причиной может стать этническая принадлежность ребенка. Коллега профессора, кандидат психологических наук Светлана Котова, напоминает, что и без учительских предрассудков школьникам из других стран зачастую живется несладко: "Приезжают иммигранты семьями. И если взрослые принимают решение покинуть материнскую культуру добровольно или под давлением обстоятельств, то для детей это всегда вынужденная мера. Миграция оборачивается для ребенка психической травмой". Заниженные ожидания учителя могут лишь усугубить ситуацию. Светлана Котова приводит статистику и напоминает, что в своеобразной зоне риска находятся 15% петербургских школьников, для которых русский язык неродной.
Бороться с предрассудками учителей специалисты предлагают "прививками" толерантности. "Важно понимать, что речь идет не о проведении традиционных курсов повышения квалификации в лекционном формате, а прежде всего о психологических тренингах. Для изменения ситуации необходимо работать не только со знаниями педагогов, а с их установками и мировоззрением", — объясняет Полина Румянцева, доцент кафедры психологии человека института психологии РГПУ им. А. И. Герцена, кандидат психологических наук.
Изгой–1
Проблема с заниженными ожиданиями учителей неявная и не повсеместная: часто специалисты не сталкиваются со сложностями у учеников других национальностей. "На наш телефон доверия поступали звонки от учащихся о предвзятом отношении учителя, но они не были связаны с национальностью абонента", — передает слова коллег Владимир Морозов, начальник отдела публичных коммуникаций городского центра социальных программ "Контакт".
Да и одноклассники принимают таких детей радушно: "По опыту, если ребенок другой национальности активен, то он часто становится центром внимания и авторитетом у других детей", — говорит Оксана Гюнинен, директор центра психолого–педагогической помощи Колпинского района.
"Не таким" школьник другой национальности может восприниматься сверстниками лишь в случае, если атмосфера в классе в целом далека от здоровой. "Да, "инаковость" ребенка — фактор риска для попадания на позицию отверженного. И все же если в коллективе есть психологическая ниша для изгоя, занять ее может практически любой ребенок", — замечает кандидат психологических наук Полина Румянцева.
Выходит, что национальный акцент охотнее ставится самими педагогами, нежели их учениками. "Распространять выводы на всех учителей ни в коем случае нельзя. Эксперимент был небольшим, и осталось много "но", которые мы могли не учесть. Но для данной выборки можем смело говорить о справедливости выводов", — предупреждает Алиса Алиева из НИУ ВШЭ–СПб.
По словам Раисы Акифьевой из Высшей школы экономики, 34 учителей для эксперимента оказалось достаточно: "Особенность экспериментального метода в том, что к размеру выборки нет требований. Это не опрос. Главное — получить статистически значимые различия с использованием корректных методов. Множество классических экспериментов проводились с меньшим числом участников".
В будущем исследователи планируют провести более глобальную работу, чтобы проверить действие стереотипов в отношении нескольких этнических групп. "Хотелось бы посмотреть, как учителя оценивают мигрантов из других регионов. Например, с Украины", — подводит итог Раиса Акифьева из НИУ ВШЭ–СПб.
