23:3206 ноября 201623:32
443просмотров
23:3206 ноября 2016
Банк России недавно аннулировал брокерскую и дилерскую лицензии у петербургской компании "Элтра", обвинив ее в манипуляциях акциями ОАО "Живой офис". Генеральный директор ИК "Элтра" Сергей Рощин и председатель совета директоров Полина Гусева рассказали "ДП", что они делают для сохранения денег клиентов, как им помогают контрагенты и даже конкуренты.
Боретесь ли вы за возврат потерянных лицензий и есть ли перспективы у такой борьбы?
Сергей Рощин: Через суд оспаривать отзыв лицензии бесперспективно, в том числе и из–за некомпетентности судов в таких делах. Мы не первыми стали работать с "Живым офисом", и наш договор с ним о маркетмейкерских услугах (поддержании ликвидности ценных бумаг на бирже путем выставления заявок на покупку и продажу. — Ред.) был разработан до нас, по аналогичной схеме работали предыдущие маркетмейкеры. Наверное, нашей ошибкой было желание обслужить эмитента, который неудачно разместился на бирже, и его акции не пользовались спросом у инвесторов.
Что происходило с бизнесом "Элтры" до отзыва лицензий?
С. Р.: Была положительная динамика. Количество клиентов и объем активов увеличивались. Пару лет назад количество активных клиентов было в районе 200, а к настоящему моменту удвоилось. Объем активов на их счетах тоже удвоился, с 1,2 млрд до 2,5 млрд. Два года назад в нашу компанию пришла группа сотрудников из банка РФК, который "заморозил" работу на фондовом рынке, вместе с ними появились и новые клиенты.
Как улаживаете дела с клиентами после отзыва лицензий?
С. Р.: Сейчас идет закрытие биржевых позиций клиентов, в том числе маржинальных (с использованием кредитного плеча. — Ред.) и сделок репо (продажа ценных бумаг с обязательством обратного выкупа. По сути, такие сделки представляют собой разновидность обеспеченного кредитования. При сделке прямого репо кредитор покупает у заемщика ценные бумаги, а по обратному репо продает обратно. Разница между ценой покупки и продажи составляет вознаграждение кредитора. — Ред.). Происходит перевод клиентов на обслуживание к другим брокерам.
Клиенты без потерь переходят?
С. Р.: На следующий день после аннулирования лицензий биржа принудительно закрыла позиции клиентов на срочном рынке. Многие понесли убытки, хотя срок, когда мы должны рассчитаться с клиентами, нам регулятор установил на 20 января 2017 года. Вполне можно было дождаться декабрьской экспирации (погашение срочных контрактов. — Ред.) и дать возможность клиентам закрыть позиции, сохранив деньги. Об этом ни регулятор, ни биржа не подумали.
Сотрудники тоже будут переходить к конкурентам?
С. Р.: Наверное, будут. Правда, после недавнего разговора с представителями Банка России появился еще вариант, что "Элтра" может получить новые лицензии. Это может произойти после какого–то периода времени при условии выполнения всех лицензионных требований и смены менеджмента. Мы об этом тоже подумаем.
Как получилось, что "Элтру" обвинили в манипуляциях? Это ведь серьезное нарушение, разрушающее доверие инвесторов к фондовому рынку.
Полина Гусева: Считаю, доверие в основном разрушают такие размещения, как было у "Живого офиса", — на мой взгляд, чисто технические, с огромной переоценкой акций. И это лежит на совести не "Элтры", а тех, кто готовил IPO, делал оценку акций, занимался андеррайтингом. Тогдашний менеджмент "Живого офиса" не пожалел денег на рекламную помпу. Московская биржа помогла устроить впечатляющее роуд–шоу. Только никто не удосужился перепроверить справедливую цену акций, которая была завышена, как потом показал рынок, в 30 раз! Рынок эту помпу не купил. Размещение было сорвано. Но, похоже, организаторы совместно с эмитентом, судя по всему, решили скрыть этот факт от инвестиционного сообщества и сделали размещение через свои технические компании на кредит, предоставленный "Финамом". Видела ли это биржа? Подозреваю, что видела.
Если взглянуть масштабнее, проблема в том, что малый и средний бизнес в стране не имеют возможности нормально кредитоваться. Компании идут за финансированием на биржу, а здесь их ожидания часто бывают обмануты. Они платят посредникам и консультантам за вывод своих ценных бумаг на биржу, но продать бумаги не могут. Им забыли сказать, что в России не сформирован класс частных инвесторов, которые массово покупали бы акции. А институциональные инвесторы не могут их покупать, потому что у них слишком жесткое регулирование.
"Элтра" ни одного эмитента никогда сама не выводила на биржу, мы всегда только подтирали чужие слезы, когда к нам приходили и говорили: нас вывели на биржу, обобрали, теперь акции никто не покупает, как нам быть, помогите с деньгами. И мы помогали. Мы через репо финансируем малый бизнес, который оказался на бирже. Мы общаемся непосредственно с собственниками таких предприятий, как "Левенгук", группа компаний "Роллман", убеждаемся, что они понимают свою ответственность за платежеспособность своих компаний. Вот сейчас, в критической ситуации, когда они заняли деньги у наших клиентов через долгосрочные сделки репо, они все откликнулись. И "Левенгук", и "Роллман" вытаскивают деньги из оборота, чтобы вернуть их клиентам "Элтры", не подвести нас.
Для многих эмитентов акций сделки репо — единственный способ получить деньги с фондового рынка. Продать их на бирже невозможно, а расходы велики не только при выходе на биржу, но и после: нужно ежемесячно готовить отчетность, тратиться на раскрытие информации, на проведение собраний акционеров и т. д. Собственники этих предприятий — достопочтеннейшие люди, и то, как они делают бизнес, вопреки всем обстоятельствам добывают кредиты и умудряются платить по ним, — это просто обнять и плакать. Они создают множество рабочих мест, у группы компаний "Роллман", к примеру, на нескольких заводах больше 1 тыс. работающих.
Если ЦБ в ходе расследования обнаружил, что некоторые наши сделки похожи на манипулирование, наверное, он прав, и мы готовы были отреагировать на его замечание, выполнить предписание или заплатить штраф. Но отзыв лицензий, на наш взгляд, неадекватная мера.
Возьмите Сергея Рощина, он уже четверть века на фондовом рынке. В сообщении ЦБ сказано, что руководство "Элтры" создало схему манипулирования котировками. Но для тех, кто знает Сергея много лет, мысль о том, что он мог создавать такую схему, звучит как бред сумасшедшего.
Когда вы заключали маркетмейкерский договор с "Живым офисом", вы не знали, что размещение их акций происходило среди аффилированных компаний, как теперь сообщил ЦБ?
П. Г.: Слухи об этом ходили. А когда к нам зашли акционеры "Живого офиса", было видно, что они связаны. Мы тоже делали запросы, но, получив формальные ответы, продолжили с ними работу. При размещении они хотели 500 млн рублей за треть компании. Я думаю, что, так как интерес инвесторов был ничтожным, надо было признавать эмиссию акций несостоявшейся.
Но, очевидно, они уже столько денег потратили на подготовку размещения, что этот маховик было не остановить. И они решили провести техническое размещение (среди аффилированных компаний на заемные деньги. — Ред.). Но в итоге вместо бесплатных денег акционеров бизнес получил дорогие кредитные деньги. Это было неразумное управленческое решение. Дальше бизнес стал загибаться, потому что был перегружен кредитами по высоким ставкам.
Какой вывод вы могли бы сделать из этой горькой истории?
П. Г.: В России за двадцать с лишним лет так и не развилась культура частного инвестирования на фондовом рынке. И в связи с тем, что нарождающийся класс инвесторов все время то уксусной кислотой поливают, то дустом посыпают, этот класс еще и вымирает постепенно, к сожалению. Если проанализировать, почему это происходит, можно увидеть, что между регулятором, биржей и профучастниками не налажено взаимодействие. В конце октября в Екатеринбурге прошла конференция Национальной ассоциации участников фондового рынка. Я получала оттуда эсэмэски от коллег, что заместителю председателя Банка России Владимиру Чистюхину задавали много вопросов о ситуации с "Элтрой". И глава "Открытие Брокер" Юрий Минцев, и руководитель департамента клиентского обслуживания "Финама" Александр Бирман, и другие крупные брокеры спрашивали, как принимаются такие решения, почему никто не думает об ущербе, который наносится инвесторам. Они рассказали, что предложили нам помощь, чтобы наши клиенты не ушли с рынка совсем. Это было гораздо сильнее, чем если бы мы сами стояли и оправдывались перед регулятором.
(Полную версию интервью читайте на сайте dp.ru)
О" компании
АО "ИК "Элтра"
> Работает на рынке ценных бумаг с 1992 года.
> Активы на 30 сентября 2016 года — 572 млн рублей, собственный капитал на ту же дату — 130 млн рублей, чистая прибыль с начала года — 1,6 млн рублей.
> В сентябре 2016 года, по статистике Московской биржи, "Элтра" заняла 34–е место по объему сделок с фьючерсами и опционами (23,18 млрд рублей) и 36–е место — по торговле акциями в режиме репо (2,1 млрд рублей).
> Сергей Рощин и Полина Гусева владеют по 50% акций компании.
О" персоне
Сергей Рощин
> Родился в 1961 году в Ленинграде. Окончил Ленинградский электротехнический институт.
> Работает в ИК "Элтра" с 1992 года, с 1994 года — заместитель директора ИК.
> С 1995 по 1997 год — начальник управления ценных бумаг в ИК "Инвопласт".
> С 2001 года — генеральный директор ИК "Элтра".
> 2009–2011 годы — первый заместитель президента правления Украинской биржи.
> С 2012 года — вновь гендиректор ИК "Элтра".
О" персоне
Полина Гусева
> В 1997 году окончила Ленинградский институт авиационного приборостроения, в 2006 году — аспирантуру по специальности "финансы и банковское дело" в ИНЖЭКОНе, к.э.н. С 1977 по 1997 год работала на одном из предприятий Министерства общего машиностроения (ВПК).
> 1997–1999 годы — финансовая компания АВК.
> 2000–2009 годы — ИК "Адекта".
> 2009–2014 годы — РФК–банк.
> С 2014 года по настоящее время — председатель совета директоров ИК "Элтра".
