Приговор как повод

Президент Украины Петр Порошенко заявил, что в обмен на Надежду Савченко готов передать России офицеров Евгения Ерофеева и Александра Александрова, задержанных в Донбассе в мае прошлого года. Тоже после приговора суда. "Судебное разбирательство их дел находится на финальной стадии. Сразу после их завершения я готов путем соответствующих процедур обеспечить их выезд в РФ", — заявил Петр Порошенко. И добавил, что Владимир Путин обещал–де на переговорах в Минске отпустить Савченко после приговора.

Обмен не только мнениями

Глава Совета по правам человека при президенте РФ Михаил Федотов сразу после приговора стал рассуждать о том, что теперь начнутся переговоры об обмене "всех на всех". "Я думаю, что президент РФ хочет большего (чем Александров и Ерофеев. — "ДП")", — говорит политолог Александр Москалюк украинской радиостанции "Голос столицы". Адвокат Дмитрий Аграновский в интервью "Свободной прессе" вторит: "Наличие тяжких статей говорит, что можно за Савченко требовать большую цену".

Цена, цена, цена — вот о чем говорят в один голос аналитики, политологи и эксперты. Множество людей ожидало приговора не как акта наказания, а лишь как объявления стартовой аукционной цены.

Дмитрий Песков в ответ лишь кратко заметил, что "решение может принять только президент" и каким оно будет — он, Песков, пока сказать не может. Год назад, когда Ерофеев и Александров только были задержаны, он загадочно намекал, отвечая на вопросы о возможном обмене, что "по линии Министерства иностранных дел там принимаются меры".

А представитель Минобороны Игорь Конашенков говорил, что руководство Ассоциации ветеранов войск специального назначения обращалось "с просьбой выйти по официальным каналам на Генштаб Украины с целью прекратить издевательства над своими ранеными товарищами со стороны сотрудников СБУ". Что косвенно подтверждало причастность офицеров к спецназу. "Рассчитываем на благоразумие украинского руководства и скорейшее освобождение Александра Александрова и Евгения Ерофеева", — выражал надежду Игорь Конашенков.

Госсекретарь США Джон Керри поднимет вопрос освобождения Савченко на предстоящих переговорах с Путиным в Москве.

Ясное дело, за это нужно будет что–то попросить взамен. Условия уже названы: одна наводчица на двух спецназовцев. Однако никто не мешает выдвинуть встречные условия.

Определиться с ценой

В общем, теперь Владимиру Путину предстоит решить: менять или не менять и если менять, то на что.

Срок 22 года для Савченко — это высокая цена. Теперь находящимся в Киеве спецназовцам, очевидно, присудят не меньшие сроки, а то и большие, вплоть до пожизненного (тут теперь, в свою очередь, набивает цену Порошенко) — чтобы уравновесить возможный обмен. Их двое, а Савченко одна. Зато она депутат Верховной рады и делегат ПАСЕ — это перевешивает. Украинцы сами раскрутили Савченко до высоты фигуры необычайной важности.

Можно, конечно, из принципа Савченко не менять. Но с Ерофеевым и Александровым–то надо что–то делать. По–другому их теперь, кажется, не отпустят. Да и Ассоциация ветеранов волнуется. Для переговоров есть минимум месяц; заседания суда по их делу расписаны до конца апреля. За это время нужно придумать еще и юридическую форму для обмена: формально тут никто никого военнопленными не признает.

Вообще, когда начинается такой торг, сразу возникает ощущение какого–то обмана. Суть не в том, чтобы посадить конкретную Савченко за конкретное преступление, а в том, чтобы заставить Киев вслух признать приговор (это, говорят эксперты, потребуется для обмена), то есть расписаться в убийстве российских граждан. В свою очередь, Киев будет заставлять Кремль точно так же расписаться в делегировании военных в Донбасс. И у всех есть заложники.

Впрочем, можно расширить рамки торга. На Савченко можно попытаться обменять санкции, например, или признание Крыма, или еще какие–нибудь политические уступки.

Все эта двухгодичная дискуссия (убивала — не убивала, наводила — не наводила) была, кажется, нужна только для того, чтобы набить цену и начать торг, ставить ультиматумы, обвинять в нарушении договоренностей. Убивала или нет на самом деле — вопрос третьестепенный. Задача выполнена, правда, теперь отпускать такую ценную добычу неудобно: народ может не понять. Про Савченко у нас все знают, а про Ерофеева с Александровым — мало кто.