В сто раз больше «Фукусимы»

Александр Сенотрусов, местный житель, учитель, ждет своей очереди 50 минут, а потом тащит на себе 19 л воды.

Так каждый день поступают многие из 5,5 тыс. жителей поселка, несмотря на то что водопроводная вода в поселке есть. Но она вызывает страх.

Вода живая и мертвая

«Наша вода излучает полторы тысячи микрорентген в час. Она отравлена», -- уверяет Александр Сенотрусов.

Впервые о своей беде жители Лебяжьего узнали в 1989 году. Тогда ученые-ядерщики искали следы чернобыльского заражения в Ленинграде и области. Мощное излучение зафиксировали с вертолета специалисты ГУП «Невскгеология» вместе с журналистом Александром Невзоровым, автором и ведущим программы «600 секунд». После того как данные подтвердились, в поселке объявили чрезвычайную ситуацию. Официально объявили, что причиной радиации является природный источник радионуклидов. Неофициальная версия состояла в том, что жители получали воду с военной водостанции. Она аккумулировала воду так называемого гдовского горизонта, собирая песчинки в том числе и с отравленной почвы.

Сезонное обострение

Тогда же был построен новый водовод от Лебяжьего озера через Гостилицы. Старую водостанцию и ее скважины законсервировали, металл срезали и утилизировали. Но трубы, ведущие от водовода до каждой квартиры, не заменили, а на них многие годы накапливались радиоактивные частицы. Свежая вода, проходя по ним, снова загрязняется. Впоследствии ошибка была частично исправлена: 500м из 6км труб заменили, однако 3 тыс. человек все равно остались, по сути, без цивилизованного водоснабжения.

Юрий Захарчук, глава Лебяжинского поселения, считает, что в данном случае имеет место случай коллективной паники. Оснований грешить на воду у людей нет. «Лично я уже 30 лет пользуюсь водой только из крана. Эту воду сдавали на анализ, она показывает очень хорошие результаты, еще лучше, чем в колодце!» -- заявляет он. Однако, по его словам, на руках этих результатов ни у кого нет: дело давнее.

«То, что вы видели, -- это не лебяжинские люди. Они из города приезжают и устраивают нам очереди. Они говорят, что из крана берешь воду -- там накипь, а в колодце нет. Сегодня обострение идет, сами понимаете, весна», -- говорит Юрий Захарчук.

Ходки к колодцу с чистой водой (их в поселке два) давно стали частью местной культуры. Интересно, что лебяжинцы принимают ванну в водопроводной воде. По их мнению, моющие средства «убивают» радиацию.

«Фукусима» наши страхи не подогревает. Япония есть или нет -- у нас своя болезнь. Мы к ней привыкли, на колодец ходим, чтобы не добавить дозу облучения», -- говорит Александр Сенотрусов.

«ЛАЭСимы» нет

Случившееся в Японии побудило некоторые страны отказаться от атомных проектов. Например, Германия начала консервацию даже действующих станций. Однако данные городского комитета по природопользованию свидетельствуют, что основную долю ежегодного облучения (она в пределах нормы) жители получают за счет природного излучения -- 78,1%. 21,7% -- в результате рентгенологических обследований, и только 0,14% -- за счет деятельности предприятий, использующих источники ионизирующего излучения, в том числе атомной электростанции. То есть поводов для разговоров о «ЛАЭСиме» нет.

Однако источников излучения в разное время в городе было немало. Есть заглушенный ядерный реактор в Невском районе, большое пятно радиоактивного загрязнения в Шкиперском протоке рядом с «Ленэкспо», где в 1940-1950-е годы находились исследовательские лаборатории НИИ Военно-морского флота. Свои испытания военные проводили на острове Коневец и других островах Финского залива. Есть много институтов, где работают с изотопами, есть гамма-пушки. Есть два действующих, хотя и научных реактора в Гатчине, перечисляет руководитель экологического движения «Зеленый патруль» Юрий Шевчук.

Большинство очагов радиоактивного загрязнения выявлено в ходе все того же рейда в 1989 году. Тогда нашлись два пятна на Варшавской улице. Здесь стояли две машины, которые «отлавливали» излучение чернобыльского облака. Еще раньше примерно там же был радиозавод, на нем делали циферблаты и шкалы для измерительных приборов на основе солей урана, вспоминает Михаил Рылов, директор Межотраслевого экспертно-сертификационного и контрольного центра ядерной и радиационной безопасности.

«Фонило» и на площади Революции. Один из реакторов находился в самом сердце города, в Адмиралтействе, где располагалось Военно-морское училище имени Дзержинского (ныне Военно-морской инженерный институт).

Другой действовал на заводе-ВТУЗ Ленинградского металлического завода. Сейчас они оба вывезены. Тогда же находили радиоактивные источники на свалке в районе Комендантского аэродрома.

Большинство из этих источников в течение нескольких лет были дезактивированы и сейчас не представляют опасности, считают специалисты. Правда, работы на Шкиперском протоке ведутся до сих пор.

Постапокалипсис

«Я бы не сказал, что эти источники не представляют никакой опасности. Никогда не говори «никогда». Всегда находятся безответственные юридические лица, которые покупают какое-то предприятие, завод старый. Находят там источники радиоактивного загрязнения, которые тоже недобросовестные люди оставили. Они их или просто выбрасывают, или обращаются с отходами не как положено. К сожалению, такая модель поведения типична. Такое всегда может быть от недобросовестности. Но сложившаяся система Госатомнадзора вместе с Санэпиднадзором довольно жестко взяла под контроль ситуацию в городе», -- убежден Михаил Рылов.

Мирный атом страшит не столько возможностью взрыва и громадной поражающей мощью, сколько тем, что период распада ядерных частиц превышает пределы человеческой жизни и весь срок человеческой цивилизации -- 24 тыс. лет. Понятно, что эффективную систему контроля за ними выстроить сложно.

О воздействии малых доз радиации ученые спорят. Среди специалистов и любителей есть полярные точки зрения. «Я был в полости подземного ядерного взрыва всего спустя 3 года после испытаний. Это гора Дегилен (Казахстан, Семипалатинский ядерный полигон). Радиация там была сумасшедшая. На мне это никак не отразилось, а мой сотрудник, который вместе со мной там был, славится запредельной потенцией с тех пор. До сих пор не может остановиться», -- говорит Александр Невзоров.

Рюмка водки

Текущий момент очень способствует распространению фобий на ядерные темы.

Сталкеры черпают вдохновение в новостных сюжетах, жители Приморья скупают йод, американцы отказываются от суши.

Эксперты считают, что состояние фобии не помогает людям избежать будущих ошибок, а объясняет уже случившиеся.

«Люди не хотят брать ответственность за свою жизнь на себя. Приятнее думать, что я несчастный и больной не потому, что к доктору не хожу, а потому, что чаеразвесочная фабрика находится в полукилометре. Человек не понимает, что если 20 лет назад он выпивал рюмку водки и его бодрило, а сейчас от водопроводной воды болит печень, то не в воде дело», -- иронизирует Юрий Шевчук.

По существу, современное человечество уже полвека живет в ситуации постъядера. Это давно не фантазии сталкеров-ролевиков, а реальность. В 1960-е годы, в разгар холодной войны, было произведено около 2 тыс. испытаний ядерного оружия, 2 тыс. взрывов только в военных целях -- в атмосфере, на земле, в воздухе, под землей. Еще 200 подземных взрывов произведено в мирных целях, для образования подземных пустот. Это только в СССР. «И тогда ветры разносили радионуклиды по земному шару, но обо этом много не писали. Уровень содержания радиации в атмосфере был в 100 раз выше, чем нынешний после аварии на Фукусиме. Если изобразить это в виде кривой, мы получим гигантскую параболу на отрезке 1955-1965 годы, потом она спадает. 1986 год -- незначительное повышение, это Чернобыль, затем опять падение, и сейчас маленький скачок -- еще меньше, чем Чернобыль.

Глобальное загрязнение атмосферы радионуклидами уже состоялось.

Это не значит, что надо врывать все атомные станции и ничего не будет. Но, чтобы добиться уровня загрязнения 1960-х годов, нужно повторить «Фукусиму» еще 100 раз, и мы дойдем до уровня 1963 года», -- говорит Юрий Шевчук.

Статистическую информацию к статье, графики и таблицы Вы можете найти в PDF-версии газеты