00:0004 февраля 201100:00
13просмотров
00:0004 февраля 2011
Сначала Тунис, теперь Египет. Иорданский король не стал дожидаться массовых беспорядков, а предпочел отправить в отставку правительство… И очевидно, что это еще «не конец». Есть еще и Мавритания, Сирия, Марокко… У тех, кто озвучивает официальную позицию, в буквальном смысле слов не нашлось настолько, что до середины недели россияне с ожесточением рвались на египетские курорты. Нашим чиновникам, всегда готовым предупредить об опасности визита в Англию из-за эпидемии гриппа, показалось жуткой крамолой предостерегать от поездки в Египет, охваченный волнениями. Как же может потерять контроль над ситуацией такой хороший национальный лидер? Как можно думать такое? А вот потерял же. Главный урок истории, как известно, заключается в том, что из нее не извлекают никаких уроков. Ведь говорил же, говорил Талейран: «Хорошая штука штык! Но вот сидеть на нем нельзя…» Старый дипломат имел в виду, что штыки -- надежная защита против раздраженного населения. Но что делать, если «штыки» откажутся повиноваться правителю в критической ситуации? Смена власти ведь происходит не тогда, когда народ выходит на улицы, а тогда, когда «штыки» рассуждают, что в этом случае владыку поддерживать незачем.
Что сейчас происходит на улицах арабских столиц? Результаты могут оказаться самыми разными, например, очень вероятно появление новых failed states, «несостоятельных государств», что-то вроде «арабского» Сомали. Почему нет? Это 2 века назад такое государство быстро бы разодрали в клочья соседи, а сейчас-то его вполне могут оставить разлагаться и гнить. Гниют же потихонечку разные суверенные диктатуры -- и ничего.
А вот с тем, что послужило причиной «арабской вспышки», все проще. Нет там ни народной, ни исламистской революции, а есть крах патерналистского проекта -- молчаливой договоренности между верхушкой и низами общества: вы нам власть и деньги, мы вам -- тоже что-нибудь «по справедливости» -- пособия, телевизор, пропаганду. Среднему классу в таком обществе места нет, поэтому все больше образованных египтян и тунисцев уезжали за границу. А те, что оставались, не имея шанса пробиться наверх, понемногу сливались с маргинальной массой. В кризисных условиях власти справлялись со своей частью обязательств все хуже, и в какой-то момент прорвало, причем вполне неожиданно для властей, уверенных, что все под контролем. Интересно, а что другое могли докладывать наверх арабские спецслужбы?
А нам-то в России какое до этого дело? А такое, что никакой «тихой гаванью для инвесторов» мы еще долго не будем. Ведь главная идея, так сказать «основа позиционирования», любого несменяемого вождя перед глобальными инвесторами заключается именно в том, что его личность служит гарантией от внутренних рисков, вполне возможных в развивающихся экономиках. Прости, дорогой, отвечают ему теперь инвесторы, показывая на новости CNN из Каира, похоже, что сам факт существования «национального лидера» и есть на самом деле наш главный риск. В том, что Россия в глазах мирового финансового капитала всего лишь один из развивающихся рынков, легко убедиться, проанализировав график РТС. Он коррелируется в точном соответствии с ценами на нефть и разными внешними событиями -- ну совсем как биржа какого-нибудь Кот-д’Ивуара, который тоже ведь вполне сверхдержава -- в смысле экспорта какао-бобов.
И вы удивляетесь, что Россия уже 20 лет ездит в Давос и все никак не добьется инвестиционных прорывов? И экономика, вроде, опять растет, и цены на нефть опять под сотню за баррель, а собственный капитал из страны утекает ($38,3 млрд в 2010 г.). И каждый раз в Давосе вопрос: почему же вы в нас не инвестируете? Риски, господа, риски. Ну почему вы так уверены, что вы лучше Египта? Потому что россияне едут туда, а не египтяне в Россию? Россияне много куда теперь едут и вывозят детей и деньги. Даже президент отметил, что раньше капиталы вывозились миллиардами, а теперь уже и совсем небольшие переводы пошли. Почему так нехорошо получается? Читаем Талейрана: «Целые народы пришли бы в ужас, если бы узнали, какие мелкие люди властвуют над ними».
Дмитрий Прокофьев, доцент Международного банковского института
