Нет, это утопия!

Но ход событий и происходящие повсеместно перемены, восхищая, одновременно все более пугали. Стремительность перемен так возросла, что начала превосходить сообразительные способности отдельного человека. Человек стал все энергичнее упираться ножками и ручками для торможения прогрессивных процессов. Особо нерв-ные авторы охотнее стали создавать "антиутопии", пугать народы в надежде, что сыщутся такие сочинители или философы, которые возразят им взвешенно и убедительно, успокоят. Не тут-то было! Разве что антиутопии стали приобретать признаки и смысл утопий, и наоборот. Технический прогресс, на который так рассчитывали, во многих случаях обернулся изобретением средств массового уничтожения и порабощения. Некоторые изобретения оказались так сладостно комфортны, что о вреде их неохота и задумываться, да и задумаешься если, то все одно не выдержишь, плюнешь на вред и предпочтешь комфорт. Доказано же, что и мобильники вредны, и мониторы, да кто ж от них откажется? И те не стоят на месте, а совершенствуются. Прохожий с манерами сумасшедшего, бессвязно орущий в пространство, просто общается по телефону с "ухом". Пожилая женщина, залюбовавшаяся играющими в фантики детьми, скоро не сможет определить, что это отнюдь не фантики, а электронные носители с готовыми уроками (утопия), а возможно, и с какой-нибудь жуткой порнухой, которые можно спрятать на уроке за щеку и смотреть в соответствии с "правом человека" (антиутопия). Уважать "непродвинутых" старших уж и теперь - вредная глупость и пустая трата времени. Соображения гуманизма все более представляются рутинными и как бы неактуальными, когда повсюду ускоренная раздача "реальных" благ.

Однако речь о нашем родном городе, городе сплошных революций. Вот-вот грянет революция архитектурная. Из окна мастерской я вижу, как над гостиницей "Санкт-Петербург" тянутся к небу новые, компьютерным сознанием созданные, отнюдь не восхитительные доминанты. Из окон этих сооружений будут открываться виды на исторический центр, что умножит цену за квадратный метр этой жилой площади, как если б его усыпать бриллиантами. Собственник этих площадей представляется фигурой малосимпатичной, но, с другой стороны, он, возможно, вольется в ряды борцов за неприкосновенность облика этого исторического центра. К примеру, грудью защитит Дворцовую площадь от поползновений торговли или оплатит защиту ее от воздействия кислотных дождей.

Тем временем энергией напирающей молодежи создастся что-нибудь иное. Поскольку нового, столь же ненаглядного центра не спроектировать, так они могут соорудить в отдалении какую-нибудь надувную "молодежную" архитектуру, меняющуюся по моде раз в полгода. А традиция выразится в том, что будут фальшивые виды из окон, некие, к примеру, пузыри-мониторы, изображающие тот же исторический центр (но не в пример дешевле) с наилучшего ракурса, с подсосом свежего воздуха. Открыл окно, полюбовался перекрестком Невского и Литейного, подышал прохладой, а не нравится - отключи пузырь и любуйся промышленным пейзажем. Или восстановил на мониторе разрушенный памятник - и не нужно переживать. Главное, чтобы электричества и нефти хватило на все фантазии. Не то ведь "рубанется" однажды оно всерьез, нефть иссякнет, и придется специалистам телерекламы осваивать добычу угля и дров. Паровозы, руководимые переквалифицировавшимися хакерами, вернутся на железные дороги. Конная тяга войдет в необычайную моду, и малый бизнес оккупирует торговлю конскими яблоками для удобрения дачных угодий. Миллионы граждан оседлают велосипеды и на большой скорости устремятся по своим делам через просторные виадуки, назначенные было для автомобильных пробок. Нефтяные магнаты, погоревав над опустевшими скважинами и обнаружив резкое к себе охлаждение со стороны близких и возлюбленных, распродадут нажитое и запишутся в секции мягкой игрушки. Что это - антиутопия? А может, утопия? Экология вздохнет облегченно. Продукты питания посвежеют. Закуска! Романтизм вернется в культуру и искусство. Всех станет тошнить от порнографии и подташнивать от эротики. И даже "Черный квадрат" Казимира Малевича займет, наконец, законное место половика у двери. Нет, это утопия!