Ротштейн уступил дом Абрамовичу

<BR><BR>Начальник Чукотки Роман Абрамович строит свое представительство на Галерной улице, дом 5. Мало кто знает, что за 100 с небольшим лет до футбольного олигарха по этому адресу жил самый одиозный российский банкир рубежа XIX -- начала XX века. Адольф Ротштейн.<BR><BR>Его называли "тенью Витте", правой рукой Витте, alter ego Витте и т.д. Вместе с Витте он был одним из главных теоретиков денежной реформы, в результате которой на каждом кредитном билете появилась надпись "1 рубль содержит 17,494 доли чистого золота. Государственный банк разменивает кредитные билеты на золотую монету без ограничения суммы".<BR>Сам министр финансов, а затем и председатель кабинета министров Сергей Юльевич Витте однажды обмолвился о своей "тени" так: "Честный и умный человек, но нахальный и малосимпатичный в обращении. Говорили, что он наживает миллионы спекуляциями, а когда он умер, оказалось, что он оставил жену с самыми ограниченными средствами".<BR><BR><B>Протеже Мендельсона</B><BR>Адольф Ротштейн родился в 1857 г. в Берлине. О его детстве и юности известно не слишком много. Точно можно утверждать лишь, что будущий финансовый магнат рано покинул учебную скамью, а до переезда в Россию часто менял места работы.<BR>Отец Адольфа имел кое-какие связи в финансовой среде. Он пристроил сына в крупную торговую фирму в Лондоне, но тот вскоре опять вернулся на Родину и устроился на работу в банк "Мендельсон и Ко", а затем, опять-таки благодаря посредничеству отца, стал маклером на берлинской бирже, где специализировался на русских банкнотах. Кроме того, Ротштейн успел проработать в Париже у Ротшильда, занимаясь русскими государственными бумагами, а потом, взяв рекомендательные письма от "Мендельсон и Ко", отправился в Петербург. Ротштейну к тому моменту было 21 или 22 года. Нельзя сказать, что столица России приняла молодого менеджера с распростертыми объятьями. Сначала он обратился к директору Учетного банка Заку, но тот отказал Ротштейну. Вторая попытка оказалась вполне удачной. Ротштейна взял к себе на службу директор Международного коммерческого банка Лясский, положив жалованье 100 рублей в месяц.<BR>Ротштейн считал себя специалистом в конверсии ценных бумаг (конверсия заключается в замене бумаг, выданных одним лицом, на иные бумаги того же либо другого лица), которые в то время в России еще были внове. В результате новый патрон Ротштейна написал рекомендательное письмо к будущему министру финансов Ивану Вышнеградскому, также увлеченному этой темой. Два одиночества нашли друг друга: Ротштейн неделями пропападал в министерстве и нарабатывал нужные связи.<BR>Знания Ротштейна пришлись ко двору. Когда в Россию прибыл совладелец крупнейшего берлинского частного банка "Дисконтогзельшафт" Адольф фон Ганземан, то он "был очарован, найдя под рукой молодого Ротштейна, ставшего его секретарем и чичероне, таким образом, Ротштейн знал малейшие детали переговоров и проявил себя как инициатор".<BR>Карьера Ротштейна развивалась стремительно. Он начинал работать в Международном банке в службе арбитража, занимаясь корреспонденцией и бухгалтерией. Но вскоре он уже был вхож в Особенную канцелярию по кредитной части Министерства финансов. А в 1890 г., то есть в 33 года, Ротштейн становится директором Петербургского Международного коммерческого банка -- одного из крупнейших банков в России.<BR><B>Тень Витте</B><BR>Некоторые источники называют Ротштейна "самой яркой фигурой конца XIX в. среди банкиров России". Росту его авторитета немало способствовало сближение с Сергеем Витте, возглавившим министерство финансов в 1892 г. Говорят, что Витте советовался с Ротштейном "как практиком" чуть ли не по всем важным вопросам. Еще в том же 1892 г. банкир по запросу нового министра финансов представил записку о причинах высокой частной учетной ставки в России. В 1895 г. Ротштейну поручили проведение Китайского займа, гарантированного правительством Российской империи. Дальше -- больше. По сведениям, оставшимся в архивах Кредитной канцелярии, именно он стал главным советником Витте в золотой реформе. Первые переговоры Витте и Ротштейна по этому вопросу состоялись в феврале или марте 1895 г., а уже в апреле в письме одному из банкиров Адольф изложил план валютной реформы. Здесь же Ротштейн написал, что золотую денежную единицу планируется назвать "кроной". Сам Витте предлагал для новых денег имя "русь". Как известно, в итоге не прошел ни тот ни другой вариант. "Рубль" сохранил свое статус-кво. Правда, новые золотые 5-рублевые монеты в народе иногда называли "матильдами", возможно в честь Матильды Витте -- жены министра финансов. Влияние Ротштейна было столь велико, что недоброжелатели даже называли его "тенью Витте". Именно на 1890-е годы пришелся резкий подъем влияния Международного банка. Витте вел политику индустриализации, а банк Ротштейна за короткое время открыл несколько промышленных предприятий.<BR><BR><B>Сосед Абрамовича</B><BR>Достигнув весомого положения в обществе, банкир наконец женился. Германский подданный получил орден Св. Владимира и представил прошение в Дворянское собрание Смоленской губернии, требуя вписать свое имя в Золотую книгу дворян губернии. Ротштейну поначалу отказали, но затем за него вступился Сенат. Указ Сената, утвержденный императором, предписал удовлетворить желание Ротштейна. Примерно в это же время газета "Русский труд" поведала о 50-миллионном состоянии банкира, нажитом в России. Подобные заявления провоцировал сам банкир, старавшийся жить на самую широкую ногу. Первые апартаменты Ротштейна располагались в помещении самого банка на Галерной улице, 5. Окна этого здания выходили не только на Галерную, но и на Английскую набережную. Но здесь было тесновато. В 1898 г. на Невском, 56, появилось новое здание Международного банка, построенное, кстати, по проекту, утвержденному самим Ротштейном. Здесь под его квартиру было отведено два этажа, в результате самому банку не хватило офисных помещений, которые он был вынужден арендовать в соседнем доме купцов Елисеевых. На австрийском курорте Иштль Ротштейн выстроил виллу "в итальянском вкусе", оценивавшуюся в 400.000 рублей. В феврале-марте банкир обязательно отдыхал на французской Ривьере и еще 2-3 раза в год бывал в Париже. По воспоминаниям современников, он очень любил музыку, и в особенности Вагнера.<BR>Слава Ротштейна достигла апогея, но трудно сказать, что он пользовался всеобщей любовью. О нем говорили как о человеке угрюмом, раздражительном и даже грубом. Описания, оставленные современниками, добавляют к портрету Ротштейна много колоритных красок: "всклокоченный, с распущенными усами и седой бородой, отливающей рыжим, выглядел скорее алхимиком, чем современным банкиром" или даже "Ротштейн был воистину ужасен: мясистый красный нос, в который он вечно совал свои пальцы, коротко постриженные волосы, золотые очки и бросающаяся в глаза близорукость".<BR><BR><B>Конец Ротштейна</B><BR>В начале XX в. грянул кризис, и Международный банк стал одним из главных пострадавших. Еще более отрицательно на бизнесе Ротштейна сказался уход Витте с поста министра финансов. В добавление ко всему банкир тяжело заболел. Адольф Юльевич умер от воспаления легких 8 ноября 1904 г. в Петербурге, а похоронен через 10 дней в Берлине.<BR>Тут выяснилось, что все последние годы Ротштейн жил не по средствам. К примеру, в 1897 г. долг Адольфа Ротштейна Международному банку по одному из счетов составил 741.593 рубля, "плюс" долг его матери Фанни Ротштейн 16.635 рублей. Со временем долги своему банку лишь росли. В 1901 г. Ротштейн имел там 9 счетов с долгом в 2.362.000 рублей и обеспечением на 1.406.000 рублей. Таким образом, отрицательное сальдо составляло уже почти 1 млн рублей. В результате Ротштейн даже пообещал постепенно сокращать задолженность, за счет половины своего директорского жалования на нескольких предприятиях.<BR><BR><B>Использованы материалы книги</B><BR>"Петербург. История банков"