Борис Эйфман ответил на вопрос "Кто есть кто?"

<BR><BR>Кому не знаком фильм "В джазе только девушки" (или, как он был назван в оригинале, "Некоторые любят погорячее" (Some Like It Hot))?! Свежую трактовку того же сюжета -- как два парня в поисках работы устроились в шоу, где только девушки, -- предложил Театр балета Бориса Эйфмана. Для публики, привыкшей к строгости нрава этой труппы, такой репертуарный финт стал полной неожиданностью.<BR>Однако, если вспомнить, что первая громкая постановка балетмейстера шла под музыку "Пинк Флойд", то удивление следует поубавить. Борис Эйфман любит подразнить зрителей.<BR>Пикеты в защиту национального сокровища -- Петра Ильича Чайковского -- сопровождали премьеру балета "Чайковский". Масса недоброжелателей была у "Красной Жизели" (пришлось даже включить в репертуар белую -- традиционную -- "Жизель"). Вызывал возмущение и "Дон Кихот", сюжет которого рифмовался не столько с романом Сервантеса, сколько с "Полетом над гнездом кукушки". Да и дебюта под "Пинк Флойд" хореографу не простили: по сей день он считается возмутителем спокойствия в нашей чинно-благородной танцевальной среде, где последним сочинителем балетов остается Мариус Петипа. <BR>Борису Эйфману тесно в спящем царстве лебедей, принцесс и щелкунчиков. Он постоянно расширяет территорию балета. Вводит в обиход сюжеты великой мировой литературы, заставляет танцевать героев Достоевского, Шекспира, Мольера, Бомарше, Куприна и Булгакова. В его спектаклях действуют фигуры русской истории -- не только Чайковский, но и Павел I, Екатерина Великая... Балет, таким образом, перестает быть только "музыкой для глаз", только искусством, навевающим покой и сон.<BR>Артисты Театра Бориса Эйфмана легко исполняют классические партии. И без видимого труда соединяют модерн и классику, демонстрируя неистощимость фантазии балетмейстера и безграничные возможности современного языка танца. Но им скучно из вечера в вечер повторять одни и те же замороженные па-де-де и дожидаться от знатоков аплодисментов на вечные тридцать два фуэте. Оттого спектакли этого театра то и дело совершают дерзкие вылазки на территорию драмы, пантомимы, мюзикла, кино. Эйфман предпочитает постановочный балет с ясным сюжетом и жесткой драматургией. И вообще здесь любят It Hot -- погорячее.<BR><BR><B>Россия -- родина</B><BR><B>данс-модерна</B><BR>Новый балет Театра Эйфмана называется "Кто есть кто". Прежде чем премьера прошла на сцене Александринского театра, артисты потренировались на американской публике и уж ей-то точно показали, Who Is Who. Пафос спектакля и заключается в расставлении всех точек над i.<BR>Если в "Чайковском" Эйфман запечатлел момент рождения русской балетной классики, в "Красной Жизели" -- процесс распространения ее по планете, то теперь он заявляет авторские права России на "модерн". Что ж, нам ли с ним спорить?! Хотя можно и поиронизировать, вспомнив, как Леонид Утесов доказывал, что джаз родился в Одессе.<BR>Сюжет балета таков. Волна эмиграции забрасывает в Америку русских танцовщиков -- Алекса (Алексей Турко) и Макса (Игорь Седько), бывших солистов Мариинского балета. На бирже труда им работы не находится. И даже в шоу принимают только девушек. Выход напрашивается сам собой: Алекс и Макс переодеваются и, учитывая их высокую квалификацию, без труда выдерживают экзамен. Карьера их развивается успешно, личная жизнь -- бурно.<BR>Почти как в кино, где один из музыкантов так приглянулся миллионеру, что на вопль: "Я же мужчина!" -- получил благодушный ответ: "У каждого свои недостатки!", он закручивает роман с кинорежиссером Биллом (эту партию блистательно танцует и играет Альберт Галичанин) и убегает буквально из-под венца.<BR>Как после этого не разыграться тоске по родине? Макс решает вернуться домой. Алекс же влюбляется в звезду шоу Линн (Вера Арбузова) и пытается "обратить ее в свою веру" -- привить вкус к классическому балету.<BR>Новой Золушке, восхитительно танцующей как номера, которым позавидовало бы самое дорогое стриптиз-шоу, так и "Симфонические танцы" Рахманинова, а также классно, не выходя из роли "любительницы абсента", бьющей степ, достаются на память балетные туфли. Она надевает их на руки и, словно Чарли Чаплин с булочками, впервые приобщается к классике.<BR><BR><B>Призрачно все</B><BR>Из союза Линн и Алекса в итоге рождается балет, где классические танцовщики с раскованностью, присущей звездам кабаре, находят новый язык. Финал спектакля идет уже под победоносную музыку Дюка Эллингтона. А по ходу действия звучит как джаз, так и мелодии серьезных американских композиторов, таких, например, как Самюэл Барбер.<BR>На афише спектакля "Кто есть кто" стоит авторское определение жанра -- "балет-мюзикл". Но в действительности эклектика, которая для Эйфмана -- часть его художественной программы, позволяет еще шире раздвигать рамки действия. Комедия здесь перемежается с детективом, фольклорные мотивы -- с приветом от сильфид. В качестве реплик в балет включены и цитаты из прежних программных постановок. Но цитируются они не дословно, а в ином ракурсе: Эйфман искусно меняет "оптику", а следом за нею интонацию. То, что вчера звучало пафосно, сегодня обретает иронический оттенок. То, что мы видели как бы со стороны, здесь вовлекает и нас в поток действия.<BR>"Кто есть кто" -- некассовое название, но за ним кроется множество вариантов. Хореограф постоянно задается этим вопросом, никогда не забывая о том, что он не просто сочинитель неожиданных "па" и головокружительных поддержек. Он -- художник. И исследует жизнь во всех ее вертикалях и горизонталях. Поэтому формула "кто есть кто" может относиться и к низким, и к высоким материям, подвергая сомнению однозначные ответы.<BR>Точно нельзя ответить даже на вопрос: "Мальчик или девочка?" Призрачна и альтернатива "любит -- не любит".<BR>Впрочем, кое в чем хореограф все же уверен. Он знает, что высокое искусство рождается не только на академических подмостках.<BR>