Петербургские сапожники конкурируют с пирожниками

<BR>Через неделю Санкт-Петербургская валютная биржа планирует приступить к торгам корпоративными акциями. Специально созданная для этих целей фондовая биржа "Санкт-Петербург" торговлю акциями пока организовать не сумела, зато там по-прежнему можно обменять валюту.<BR><BR>ОБСУЖДАТЬ ЭТОТ КАЗУС не имело бы смысла, если бы внешняя путаница в пустяковых, на первый взгляд, вещах не являлась отражением глубокой внутренней неразберихи и удручающего непрофессионализма всех субъектов российского экономического пространства. В развивающейся постсоветской экономике нормальная смена рыночной конъюнктуры связана со сменой конъюнктуры политической, а последняя - со сменой очередного чиновника в высоком кабинете. <BR><BR>РУССКАЯ МЕТЕЛЬ, воспетая классиками русской поэзии, продолжает кружить над экономикой страны. Петербургская экономическая ситуация - это так, не метель, а поземка. Но ей тоже подходят строки из стихов, правда детских: "Чтоб купить трусы и майки, в гастроном идут хозяйки. А другие - в обувной за крупой и ветчиной". Поэтичного в этом мало. Гораздо больше анекдотичного. <BR>Фондовые брокеры в Петербурге будут совершать сделки на валютной бирже. Не беда. В конце концов, они не обычные покупатели и разберутся в два счета. Но фокус-то произошел именно из-за того, что акционеры фондовой биржи "Санкт-Петербург" сами перепутали "магазин". Вместо того чтобы "отовариваться" в Центробанке, они "ходили за покупками" в Федеральную комиссию по ценным бумагам. Брокеры ошиблись дверью из-за того, что поверили вывеске.<BR><BR>НА САРАЕ Hyundai написано, а там дрова лежат. Так теперь любят говаривать русские люди. А потом добавляют уже серьезнее: написанному не верь! Эта русская пословица замечательно характеризует то, как делаются дела в рыночной теперь, а не патриархальной матушке-России. <BR>Обычное вроде бы дело: если торговля валютой приносит доход, в эту сферу спекуляций устремляются многие. Если операции перестают приносить доход, они, как правило, сворачиваются. Если при этом финансовая компания начинает заниматься строительством - не беда. Ну не умеет она работать с вкладами и облигациями. Если магазинам выгодно торговать водкой, рыбный магазин тоже начинает ею торговать. Не менять же вывеску! <BR><BR>ДРУГОЕ ДЕЛО - ОРГАНЫ ВЛАСТИ. Определенность их функций должна, казалось бы, служить гарантией государственного подхода, незыблемости устоев и защищенности граждан. Не тут-то было. Борьба ведомств и департаментов за сладкий кусочек управления выходит за рамки приличий. Комитет экономики и промышленной политики (КЭПП) взялся за регулирование алкогольного рынка. Почему этим не занимается специальный Комитет по потребительскому рынку? Почему тот же КЭПП подменяет Комитет финансов в решении проблем неплатежей и активно занимается системами взаимозачетов? Ответы на эти вопросы не лежат на поверхности. По крайней мере, официальных ответов на них не существует. И, пока их не будет, наивные (они же добропорядочные) предприниматели из разных стран в дебрях петербургской власти будут постоянно ошибаться дверью.<BR><BR>КОММЕРЧЕСКИЕ ПРЕДПРИЯТИЯ сами разберутся, чем им торговать, с какой периодичностью менять название и профиль деятельности. На то он и рынок, чтобы "крутиться", рисковать, наживать барыши и разоряться. <BR>Но комитеты петербургской администрации не имеют права искать выгодные "темы" и воевать за доли административного рынка. Иначе у сторонних наблюдателей, какими в большинстве случаев и являются пока крупные иностранные инвесторы, может сложиться превратное впечатление. Инвесторы решат, что комитеты - это такие крупные петербургские фирмы, которые аккумулируют коммерчески важную рыночную информацию отнюдь не для того, чтобы создавать благоприятный хозяйственный климат. Наверное, подумает инвестор, чиновники комитетов тоже заинтересованы в высокой норме прибыли и тоже хотят победить своих конкурентов в рыночной борьбе.