Верфь из Ленобласти требует от Росморпорта прибыль за ледокол, который не смогла построить.
Ленинградский судостроительный завод "Пелла" лишился госконтракта на строительство ледокола для портов Дальнего Востока стоимостью 7,5 млрд рублей, потому что не смог его исполнить. Теперь компания требует от госзаказчика 0,1 млрд упущенной выгоды. В последних числах апреля арбитраж назвал претензии необоснованными, а эксперты видят в действиях судостроителей попытку не проиграть всухую.
Немецкий Covid не для российских контрактов
Контракт на строительство ледокола проекта 21900М2 мощностью 18 МВт ледового класса Icebreaker7 для обеспечения круглогодичной работы портов Дальнего Востока ФГУП "Росморпорт" и АО "Ленинградский судостроительный завод “Пелла”" подписали в сентябре 2019 года. Судно стоимостью 7,5 млрд рублей "Пелла" пообещала передать Росморпорту до конца сентября 2024 года, а строительство поручила подконтрольной ей германской Pella Sietas GmbH, расположенной в Гамбурге.
Планы спутала пандемия Covid–19, к середине 2021 года работы встали, в середине 2023–го Росморпорт расторг контракт, констатировав готовность судна на 0,1%, а в декабре взыскал с "Пеллы" 522 млн рублей, полученных верфью за выполненные работы. Арбитражный суд Москвы назвал их неосновательным обогащением, потому что Росморпорту от этих работ никакой пользы нет. Изготовленные днищевые секции ледокола доставить в Россию не представилось возможным из–за введённых к моменту расторжения контракта международных санкций, а изготовленная по заказу "Пеллы" конструкторская документация потеряла актуальность, потому что предполагала использование иностранных комплектующих, что невозможно теперь по той же причине.
Юристы "Пеллы" пытались убедить суд, что Covid–19 — это форс–мажор и 522 млн они честно заработали, но столичный арбитраж решил, что германский Covid–19 не может считаться форс–мажором для российского контракта. "Пеллу" же никто не заставлял поручать строительство ледокола иностранной компании, могла бы строить на своей верфи в Отрадном.
"Между неисполнением ответчиком обязательств… и введением ограничительных мер на территории субподрядчика (Германия) отсутствует причинно–следственная связь… Генподрядчик при заключении контракта должен был учитывать риски неисполнения обязательств… при привлечении субподрядчика. Ответственность за невыполнение работ… несёт… генподрядчик, а не привлечённые им субподрядчики… Довод о ненадлежащем исполнении условий контракта вследствие обстоятельств непреодолимой силы, вызванных вспышкой коронавирусной инфекции на территории субподрядчика, необоснован и неправомерен…" — написано в судебном решении, которое в конце марта вступило в законную силу.
Чтобы не проиграть всухую
Суд решил: "Пелла" сама виновата, что не смогла построить ледокол, но это не мешает ей требовать от Росморпорта 0,1 млрд рублей, которые она планировала получить в качестве прибыли.
Создаётся впечатление, будто у рассматривавшего спор судьи Владимира Джиоева эти претензии вызвали раздражение. "Лицо, взыскивающее упущенную выгоду, должно доказать, что возможность получения им доходов существовала реально, а не в качестве его субъективного представления, то есть документально подтвердить совершение им конкретных действий и сделанных с этой целью приготовлений, направленных на извлечение доходов, которые не были получены в связи с допущенными ответчиком действиями (бездействием)…" — написал он в опубликованном 25 апреля судебном решении, отказавшем "Пелле" во взыскании с Росморпорта прибыли за неисполненный контракт.
"Пелла" "не представила доказательства, позволяющие сделать вывод, что, не выполнив работы по контракту, может получить прибыль в заявленном размере. Как следует из представленных… доказательств, расторжение контракта произошло по вине истца…" — написано в судебном решении.
Исполнительный директор другой областной судостроительной компании — ООО "Северное море" — Ольга Одаренко называет попытку "Пеллы" взыскать с Росморпорта упущенную выгоду жестом отчаяния.
"По–моему, этот демарш “Пеллы” из–за потерянного полумиллиарда рублей — попытка не проиграть данную сделку всухую. Всем же понятно, что “Пелла” была способна построить ледокол и объективно могла претендовать на упущенную выгоду, поскольку должна была заработать такую прибыль. К сожалению, судебная практика складывается не в пользу предпринимателей, особенно когда им оппонируют государственные заказчики", — считает глава "Северного моря".
По мнению партнёра юридической практики консалтинговой компании "Альтхаус" Александра Арбузова, "Пелла" в споре с Росморпортом последовательно использует те юридические инструменты, которые даёт ей действующее законодательство.
"Предприятие потеряло большие деньги при спорных обстоятельствах: сначала не повезло с Covid–19, затем начались санкции. “Пелла” пытается использовать доступные правовые механизмы, позволяющие хотя бы частично компенсировать убытки. Один из них — взыскание упущенной выгоды, то есть доходов, которые “Пелла” получила бы при обычных условиях гражданского оборота. Такой подход полностью укладывается в позицию истца, что именно Covid–19 и санкции помешали выполнить работы, в чём вряд ли можно его винить. Увы, суд посчитал, что форс–мажора не было и завод сам виноват в расторжении госконтракта. Спорная, на мой взгляд, позиция, учитывая, что ковидные ограничения и санкции существовали в период строительства ледокола совершенно объективно", — полагает юрист.
Генеральные директора "Пеллы" и Росморпорта Герберт Цатуров и Сергей Полин на редакционные запросы не отреагировали.
