Одним из последних сформировавшихся трендов уходящего года в банкротной практике стало ограничение права кредиторов, аффилированных с должником, на предложение кандидатуры арбитражного управляющего. Примером этой тенденции может служить недавнее решение Арбитражного суда Петербурга и Ленобласти в рамках дела о несостоятельности ЗАО "СМУ–837", специализировавшегося на разборе и сносе зданий.
Сам процесс о банкротстве начался еще в сентябре 2012 года, тогда в суд с таким заявлением обратилось ЗАО "Строительное объединение квартальной застройки", которому ЗАО "СМУ–837" задолжало 26,8 млн рублей.
В сентябре 2013 года ответчик был признан несостоятельным, суд ввел в отношении него конкурсное производство. Следует также отметить, что сам по себе банкротный процесс может затянуться на весьма длительный срок.
В ноябре этого года, как рассказала "ДП" руководитель группы антикризисного управления и банкротства "Дювернуа Лигал" Карина Епифанцева, представляющая интересы одного из кредиторов "СМУ–837", суд утвердил независимого арбитражного управляющего. По ее словам, акционер и прежний генеральный директор должника Юрий Баштин контролировал процедуру банкротства компании.
"Он лично участвовал в собраниях кредиторов с доверенностью от кредиторов с размером голосов 52%, что и позволяло ему влиять на решения собрания. Но как раз изменения, произошедшие в судебной практике в этом году, помогли сменить управляющего", — поясняет Карина Епифанцева.
В своем решении о смене управляющего арбитраж отметил, что Юрий Баштин контролировал должника, причинил компании убыток на 10,9 млн рублей. При этом, по оценке суда, эти факты свидетельствуют о наличии у Юрия Баштина интереса, противоположного интересу конкурсных кредиторов ЗАО "СМУ–837".
Норма о том, что сам должник не может предложить кандидатуру арбитражного управляющего, появилась в законе о банкротстве в 2015 году. А в конце 2018 года Верховный суд РФ указал, что ограничение на представление кандидатуры управляющего распространяется не только на самого должника, но и на аффилированных с ним лиц. Целью отстранения аффилированных кредиторов от выбора арбитражного управляющего является обеспечение подлинной независимости последнего, в выигрыше оказываются независимые кредиторы.
Как отмечает Сергей Бакешин, руководитель практики разрешения споров и банкротства Maxima Legal, один из первых случаев применения такой позиции был зафиксирован в Татарстане в начале 2018 года — в деле о банкротстве Камско–Устьинского хлебоприемного предприятия, аффилированного с группой компаний "АК Барс".
Однако сложность ситуации заключается в том, что кредитором–заявителем может быть лицо, формально никак не связанное с должником. И суд сам, при отсутствии других заявителей, не станет глубоко проверять связи между кредитором и должником, считают юристы. В деле о банкротстве "СМУ–837" арбитраж посредством случайного выбора определил саморегулируемую организацию (СРО) "Северная столица", которая и должна представить суду кандидата в арбитражные управляющие. При этом механизм случайного выбора СРО до сих пор не утвержден. "Чем руководствуется при этом судья — один из секретов российского правосудия", — добавляет Сергей Бакешин.
Отметим, что само "СМУ–837" недавно обратилось с заявлением о банкротстве Юрия Баштина и с требованием о взыскании с него 10,9 млн рублей, однако обоснованность претензий взыскателя пока арбитражем не рассмотрена.
"Я как представитель кредитора считаю банкротство Баштина нецелесообразным и преждевременным, быстрее и проще обратить взыскание на его активы в рамках исполнительного производства. Информация у приставов и кредиторов о его имуществе есть. А вот если после этой процедуры останется задолженность, то и следует банкротить", — считает Карина Епифанцева.
