Юрист сезона лето-2017 Ксения Иванова: "Начинали практически вслепую"

Ксения, расскажите, как получилось, что вы занялись этим необычным делом?

— Для меня это дело как раз было вполне обычным. Суррогатное материнство — это одно из направлений моей специализации.

Я долгое время сотрудничала на правах консультанта с агентством "Спарта" и вела сделки суррогатного материнства. Это всегда очень сложные переговоры: обе стороны имеют свой интерес, а кроме того, здесь всегда присутствует личностный фактор.

Когда мы со "Спартой" расстались, общество как раз вело эту самую сделку. Сначала правовое сопровождение было поручено штатным юристам агентства, но после того как переговоры с суррогатной матерью зашли в тупик, она начала торговаться и за полтора месяца до родов вовсе скрылась, дело передали мне.

Главной причиной неудачи переговоров было то, что судебная практика в России на тот момент сложилась в пользу суррогатных матерей и против генетических родителей. Постановлением Конституционного суда было запрещено оспаривать материнство и отцовство суррогатных родителей.

В стране не было ни одного вступившего в силу судебного решения, принятого в пользу биологических родителей: судьи у нас боятся выбиваться из практики и обычно принимают решения под копирку, с учетом сложившейся практики, не принимая во внимание особенности конкретного дела.

Поэтому мы выбрали другой путь: мы не оспаривали материнства суррогатной матери, а требовали признать материнство и отцовство Фроловых, моих клиентов. Начинали практически вслепую. Не знали, где находится суррогатная мать, родила ли она, как назвала детей (у них была двойня). Но по запросу суда мы получили эту информацию: где родились дети, как их назвали, где и с кем они проживают. И в связи с этим было важно запретить суррогатной матери и детям выезд за границу.

А у нее что, были средства на выезд?

— Она не работает, муж безработный, у них своих трое детей, живут в комнате в восьмикомнатной коммуналке. И это дает основание полагать, что за ней стояли какие–то иные лица, которые финансировали ее, надеясь забрать детей себе. Они были уверены, что проиграть здесь просто невозможно.

Несмотря на это, мы добились запрета на выезд за рубеж, а затем стали доказывать, что наш случай — не совсем обычный. Ссылались на "злоупотребление правом": представляли суду переписку, где суррогатная мать торговалась, требовала увеличить сумму вознаграждения за передачу детей. И это убедило нас в том, что речь идет в данном случае не о естественной привязанности к детям, а о деньгах. При этом я утверждала в суде, что нельзя генетических родителей лишать единственной возможности иметь детей: сами они родить не могут.

В итоге мы, несмотря на сложившуюся практику, выиграли суд как в первой инстанции, так и во второй. Городской суд не удовлетворил жалобу суррогатной матери, тем самым поддержал решение районного суда. Наши оппоненты подали жалобу в Верховный суд — но к тому моменту как раз было принято постановление Пленума Верховного суда, в котором была отражена наша правовая позиция: в некоторых случаях бывают правы и генетические родители.

Впрочем, я отдаю себе отчет, что косвенно нам "помогала" и сама суррогатная мать: она и ее адвокат настолько были уверены в своей победе, что даже не сопротивлялись. Она твердила одно: "Дети мои, я их никому не отдам". Если бы она хотя бы раз сказала про свои чувства, про привязанность, про любовь — может быть, судьи бы ее и услышали. Но она ни разу этих слов не произнесла. В итоге 10 сентября с судебными приставами дети были переданы Фроловым. Сейчас детям 1 год и 3 месяца.

В этом году в вашей фирме происходили какие–то пертурбации. Часть адвокатов ушла. Расскажите, почему?

— Наша коллегия была образована моими мамой и бабушкой в 1990 году. Сегодня партнерами являемся я, моя мать и отец. Мы привыкли работать по–семейному, в команде и отвечать друг за друга. И вот мы долго пытались наших адвокатов, привыкших к работе в формате "волк–одиночка", обучить и привлечь к работе в команде, стать не просто коллегами, а партнерами в общем деле. Те, кто не смог работать в команде, продолжили работать в одиночку. А мы сформировали новую команду, приняли специалистов, с помощью которых расширили спектр услуг (теперь у нас есть практики трудовая и конституционного судопроизводства), в том числе в наших филиалах в Москве и Астрахани. При этом основной специализацией осталось семейное право, которое тесно соприкасается с наследственным, корпоративным и другими сегментами.

Персона

Ксения Иванова

Образование: Астраханский государственный технический университет, специальность "Юриспруденция" (2004). КЮН (2007). Карьера: специализированная КА "Санкт–Петербург": помощник адвоката (2004), вице–президент (2005). Преподаватель ФИНЭК (2005–2012). Судья ТС при АП СПБ. Профессиональный медиатор. Специализация: семейное право.

Фирма КА

"Ивановы и партнеры" Основана в 1990 году в Астрахани адвокатом Мариной Ивановой. В 1990–х в коллегии состояло около 60 адвокатов. В 2003 году путем слияния с Межтерриториальной специализированной КА перебазировалась в Петербург. В настоящее время в фирме работают 18 юристов (в том числе три партнера). Оборот в 2016 году составил 44 млн рублей.

Кейс

Дело

№ 78–КФ17–969 Истец: семья Фроловых Ответчик: Татьяна Суздалева Суть иска: об установлении отцовства Суд 1–й инстанции: Смольнинский районный суд Петербурга (решение от 22.09.2016) Кассация: Горсуд СПб Надзор: Верховный суд (20.06.2017) Исполнение: 10.09.2017