Любовь и демография: есть ли у власти язык для разговора о семье, любви и верности

Автор фото: kinopoisk.ru

Россиянам вот уже 10 лет пытаются привить новый праздник День семьи, любви и верности. Он мог бы неплохо вписаться в систему государственной пропаганды, идя рука об руку с семейными ценностями, но беда в том, что разговоры о любви даются власти очень плохо.

В систему государственной пропаганды среди прочего давно вписали традиционные ценности, среди которых разумеется, семья. Чтобы все это не оставалось пустым звуком, вот уже 10 лет как в России даже существует специальный праздник — День семьи, любви и верности, назначенный на день святых Петра и Февронии. Достаточно сомнительная с точки зрения чувств история (Феврония, в общем, вынудила князя Петра взять ее в жены) была призвана создать альтернативу Дню святого Валентина, только отечественную и, можно сказать, традиционную.
В последние годы власти с этим праздником стараются особо — и в регионах его отмечают, и даже сняли мультфильм о Петре и Февронии. В мультфильме, кстати, примечательно то, что одной из его задач авторы обозначили исцеление (кого и от чего, впрочем, остается неясным). Но, как бы ни старалась власть, народ в новый день семьи верит пока не очень. Навязанной была любовь Февронии, таким же вышел и праздник.

Настоящие традиции

Главными опорами отечественной пропаганды всегда были несколько иные вещи — единство, суверенитет, воинская мощь. Каждый из этих столпов венчал и венчает профильный праздник. Воинскую славу еще с советских времен демонстрирует День победы, остающийся единственным всем понятным праздником. Вместо единства трудящихся, символически представляемого в Первомай, теперь День народного единства, а праздник суверенитета "переехал" со Дня Октябрьской революции на День России. Оба этих праздника, кстати, полноценной заменой тоже до сих пор так и не стали.
С милитаризацией и пафосом у власти никогда не было проблем: говорить о войне, об объединении перед лицом общего врага и защите границ у государства всегда получалось неплохо. В СССР с общими врагами и единством все было более или менее ясно, в отличие от современной России с ее популярными националистическими взглядами. Впрочем, многолетний опыт дает о себе знать, и власть с таким воодушевлением рассказывает о героизме и единстве, что это все равно впечатляет.
Но, как бы ни были убедительны разговоры о победах и силе российского народа, который, если что, "может и повторить" события 72-летней давности, жизнь людей войной не ограничивается и иногда им хочется поговорить и о чем-то более простом и приземленном. Не просто же так с развалом СССР и приходом зарубежных праздников россияне бросились вырезать из бумаги сердечки и посылать "валентинки". Какой-никакой, а все-таки праздник про любовь, про что-то, всем понятное, ну и что, что пришел с Запада (тогда это вообще никого не смущало).
К разговорам о любви или семье власть подтянулась позже, обнаружив семью среди традиционных ценностей. Тогда и был учрежден День семьи, любви и верности. До последнего времени о нем, правда, вообще мало кто слышал, но затем он начал активно появляться в информационной повестке, да еще и региональные власти взялись проводить в его честь различные мероприятия.
Но разговоры о простых вещах власти всегда давались с трудом. В советское время были специальные красные дни календаря для мужчин и женщин, но вот то, что касается именно семейных связей, в праздничном словаре отсутствовало. Мужчина автоматически воспринимался в первую очередь как солдат, женщине отводилась скорее роль труженицы и соратницы. Как знать, если бы у Ленина была обычная семья и дети, все, может, и было бы по-другому, но идеал по понятным причинам пришлось срисовывать с Надежды Крупской.

Беседы о насущном

Не совсем понятно, кому стоило бы заговорить о любви, показать пример. Советские лидеры семейную жизнь не демонстрировали вовсе, только последний генсек Михаил Горбачев вдруг стал показываться на публике с супругой, и это произвело оглушительный эффект. При Борисе Ельцине слово "семья" ассоциировалось скорее с его влиятельным окружением, Владимиру Путину с его милитаристским образом говорить о верности и семье было тоже не очень удобно; с женой он выходил крайне редко, а потом и вовсе с ней развелся, детей же тщательно скрывает от общественности. Вопросы любви и семьи для государства продолжали означать в первую очередь демографию, рождаемость, то есть скорее воспроизводство ресурса, чем эмоции и отношения.
Дмитрию Медведеву такие речи лишь добавили бы комичности, которой и так в последнее время удается избегать все реже. Тем не менее все-таки именно его жена Светлана Медведева стала едва ли не основным PR-менеджером Дня любви, семьи и верности; вместе с супругом ездила в Муром к мощам Петра и Февронии и поздравляла россиян с официального президентского портала. Но получалось дежурно и не слишком искренне: "Семья дает человеку опору и поддержку. Дарит счастье материнства и отцовства. Формирует характер и жизненные ценности ребенка. Играет особую роль в развитии общества". Опять то ли про единство, то ли про демографию.
Ведомствам говорить о любви и вовсе было не с руки. Тот же Роскомнадзор, отвечая на беспринципное по меркам духовных скреп предложение Pornhub разблокировать ресурс в обмен на премиум-аккаунт, мог бы гордо заявить что-нибудь о том, что настоящая любовь — а у нас в стране она вся именно такая — не продается, но выдал лишь: "Мы не на рынке, а демография не товар".
Разговоры о любви в стране с традиционными ценностями женщинам стараются не доверять, а если доверяют, то таким проверенным бойцам, что их порой невозможно слушать. Главная проповедница Елена Мизулина успела наговорить такого, будто учебным пособием для ее речей был "Домострой". Отношение к семье ярко продемонстрировала недавняя история с яростной борьбой против криминализации домашнего насилия: традиционная семья в России — это по-прежнему "ячейка общества", глава которой имеет моральное право поколачивать жену и детей.
В нынешнем году Светлана Медведева снова выступила с рассказом о том, как важно быть "щедрыми на любовь", на этот раз на страницах "Комсомольской правды". Почти все интервью она рассказывала журналистам о Дне семьи, любви и верности, причем как о празднике, который повсеместно отмечает уже вся Россия, вручая друг другу ромашки (символ праздника). Кто именно в России регулярно отмечает этот день, да еще и в курсе, что нужно дарить по этому случаю тот самый "простой русский цветок", не очень понятно. В общем, кажется, за неумением прямо говорить о том, что волнует людей, власть аккуратно эту обязанность распылила по регионам — там теперь пытаются отмечать день Петра и Февронии и по заветам Светланы Медведевой тоже делают вид, будто праздник этот давно любим россиянами.
Винить власть тут, конечно, сложно. С опытом разговоров о любви ей просто не повезло. Вcе-таки все прочие разговоры можно было почерпнуть из советской истории, а никаких семейных и уж тем более посвященных любви праздников в то время не было. Да и не говорила особо власть на эту тему в то время. Может, и теперь не стоило начинать? Раз уж куда убедительнее адаются разговоры о войне.