Рецензия на фильм "Сноуден"

Сноуден в армии, он бежит кросс. "Солдат Сноуден, где твое сердце?.. — Здесь, сержант! — Запомни, солдат, у тебя нет сердца! Забудь о нем!" Мы ничего не знаем о Сноудене до того, как он занялся разоблачениями, и этот фильм выполняет роль путеводителя по местам службы будущего разоблачителя. Интересный разговор у героя происходит с девушкой, которая потом переехала к нему в Москву (как утверждает фильм). "Почему ты не подписываешь петицию против Буша? — Ну, знаешь, я тоже не в восторге, но все–таки выступать против страны… это не для меня. Для нашей семьи одного либерала, думаю, будет достаточно". Дальше они хохочут, целуются и все такое, но вот эта дилемма — "интересы страны или свобода" — почему–то преследует Сноудена всю дальнейшую жизнь. Он продолжает служить родине в спецшколе электронной борьбы — такой типичный патриот Америки. И наши патриоты не смогли бы найти ни одного различия между своими представлениями о том, что "должно" — и убеждениями Сноудена. За одним–единственным исключением — и это самое интересное.

В Сноудене все время борются два человека. Тот самый патриот (в своих обезоруживающих очках он напоминает студента–добровольца из героического советского кино). Напомним еще, что Сноуден — внук американского адмирала. И другой тип — тот, который ему шепчет: "Это нарушает мои права и права других, и это не то, с чем я смогу смириться". Мы имеем дело со своеобразным инстинктом свободы, инстинктом права, если можно так сказать, который для американцев есть вещь такая же естественная, как и патриотизм. И вот как две партии, республиканская и демократическая, так и эти два инстинкта постоянно между собой конкурируют. Америка — это, можно сказать, двухинстинктная система, одно уравновешивает другое, можно не беспокоиться, что система рухнет из–за перевеса чего–то одного — свободы или безопасности.

Модель поведения Сноудена укоренена в самой американской культуре — начиная с "Полета над гнездом кукушки": человек, который не стал молчать, не побоялся, вышел из тени и так далее. Даже такое неоднозначное деяние, которое привело в результате к раскрытию государственных секретов и нанесло урон стране, все равно является в своем роде нормативным поведением. Как это возможно? Когда у нас ругают толерантность, не понимают, что это не шокирующие парады или откровенные наряды, а нормальность очень большого количества поведенческих моделей, признаваемых обществом. Вплоть до таких экзотических, как "нарушитель за права человека". И права человека — как одна из тех сверхидей, следование которым искупает многие грехи.

Мистическим образом " Сноуден " — зеркальное отражение известного чешского фильма "Ухо" (1969): гротескная драма о жизни советского чиновника, замминистра, смирившегося с тем, что его прослушивают спецслужбы. Он обустроился внутри собственного страха и принимает это как ужасную норму, с которой приходится мириться. И вот Сноуден — плоть от плоти этой самой системы прослушки, — который не может смириться с тем, что это незаконно. Именно наличием таких людей и определяется демократия, именно этим чувством — "что–то тут не так", физической невозможностью принять что–то несправедливое, ненормальное в качестве нормального. Просто противно, невозможно стерпеть. То есть Сноуден, вопреки совету сержанта, никогда не может забыть, где у него сердце. И это правильно, говорит Стоун, ведь мы — люди. И с этой точки зрения для американской демократии Сноуден сделал не меньше, а может быть, даже и больше, чем те, кому положено этим заниматься по должности.