Рейтинг самых обременительных топ-менеджеров Петербурга

Автор фото: Сергей Вдовин

Положения трудовых договоров с топ-менеджерами часто приводят к спорам в судах. "ДП" продолжает мониторить подобные разбирательства и представляет второй рейтинг самых обременительных топ-менеджеров Петербурга.

Трудовой договор с топ–менеджером (особенно когда таковым является собственник компании) — это один из первых документов, который изучает конкурсный управляющий, когда решает вопрос об оспаривании сделок банкрота. Потому что, с одной стороны, зарплата и бонусы, которые предусматривает этот документ, подчас сильно превышают финансовые возможности фирмы–работодателя, особенно в предбанкротный период. Кроме того, долги перед работниками, исходящие из обязательств, зафиксированных в этих договорах, погашаются раньше, чем требования других кредиторов, а в конкурсной массе каждый миллион рублей на счету. С другой стороны, оспаривание таких сделок — это хороший способ найти "персональный" подход к должнику, не желающему расставаться с личными накоплениями для расчета с кредиторами своего бизнеса.
Между тем оспаривать отдельные обременительные для фирмы положения трудовых договоров с работниками (в первую очередь, конечно, топ–менеджерами) приходится не только при банкротстве. Иногда споры разгораются и между акционерами фирм, один из которых, будучи управляющим партнером, подчас рассматривает счета корпорации как собственный кошелек.
"ДП" продолжает мониторинг таких споров, на основе которого составлен второй рейтинг самых обременительных топ–менеджеров Петербурга.
Первое место по количеству рублей, выведенных из возглавляемого предприятия, заняла Ирина Рошал, бывший генеральный директор ОАО "Комплект–плюс" и супруга владельца компании Владимира Рошала. В январе 2015 года Арбитражный суд СПб и ЛО признал незаконным начисление ей зарплаты (около 500 тыс. рублей в месяц) за период с декабря 2011–го по сентябрь 2013 года на общую сумму более 10 млн рублей.
При этом фактически топ–менеджер получила 8,5 млн рублей, из которых на руки (за вычетом НДФЛ) — 6,7 млн. Последнюю сумму суд и обязал ее вернуть в конкурсную массу компании. Апелляция снизила эту сумму до 4,8 млн рублей, сочтя, что хотя бы по 100 тыс. рублей в месяц она должна была получать за свою работу.
Завод "Комплект" с бизнес–центром "Комплект–плюс" задолжали банкам более 200 млн рублей. Банкиры переуступили долги стороннему инвестору Виктору Горлачеву, чьи юристы после долгой борьбы отстранили Владимира Рошала от руководства предприятием и взяли контроль над его банкротством. Теперь назначенные ими управляющие оспаривают все подозрительные сделки завода и БЦ, в том числе зарплаты и золотые парашюты.
Кстати, супруги Рошал, а также главбух "Комплект–плюс" Наталья Смелова (№ 3) не впервые попадают в рейтинг: в прошлом году управляющий оспорил их "парашюты" на 5,9 млн, 4,6 млн и 10 млн рублей соответственно.

Серебро

На втором месте оказался Михаил Канна, бывший гендиректор ООО "Еврострой" (застройщик коттеджного поселка "Охтинский ключ"). Он был принят на должность в 2012 году, за несколько месяцев до возбуждения дела о банкротстве компании. Никаких своих руководящих решений, кроме подачи в суд заявления о банкротстве "Евростроя", он за этот срок принять не успел (по крайней мере, доказать их наличие в суде он не смог). Зато заработал 7,5 млн рублей — именно такое требование предъявил он к компании после своего увольнения в связи с введением конкурсного производства.
Долги компании составляют 269 млн рублей, еще на 133 млн к ней предъявлены требования дольщиков о передаче им коттеджей и квартир в таунхаусах. За исключением этих помещений никакого имущества у банкрота нет (собственники бизнеса, как установил суд, успели вывести с баланса фирмы более 30 коттеджей по безденежным сделкам), поэтому требования экс–гендиректора (которые должны быть удовлетворены раньше других кредиторов) сказались бы на проценте погашенных долгов радикально.
Оспаривая зарплату Михаила Канны, управляющий мотивировал требование тем, что предшественник гендиректора много лет получал оклад 10 тыс. рублей и никаких предпосылок для 26–кратного повышения оплаты труда не было: компания третий год находилась в глубоком кризисе. Суд внял этим доводам и трудовой договор признал ничтожным.

Перетратил на себя

Четвертое место рейтинга досталось Камо Арутюняну, совладельцу (50%) и экс–директору ООО "Порт–инвест–проект". Он руководил фирмой с 2011 по 2013 год.
В последние полгода работы — с апреля по октябрь 2013 года — он взял из кассы компании под отчет 7,1 млн рублей. При этом вернул обратно 350 тыс., а отчитаться смог лишь за 850 тыс. Оставшиеся 5,9 млн рублей его бизнес–партнеры сочли убытками компании и взыскали с него в суде. В конце октября 2015 года суд удовлетворил их иск.
У нас есть подобный кейс, в котором мы представляем работодателя, иностранную компанию. Сейчас ведем переговоры с руководителем российского филиала, чей трудовой договор предусматривает несколько обременительных для работодателя положений, в том числе удерживающая надбавка (15 окладов) и выходное пособие (12 окладов). Работодатель хочет изменить лишь положение о ежегодном повышении оклада в соответствии с курсом доллара, заменив его на положение о ежегодном повышении оклада по общим правилам концерна. Переговоры только начались, понимания у работника пока не нашли.
Сергей Ли
Управляющий партнер Castren & Snellman
Сегодня практика по таким спорам складывается примерно 50 на 50. Идет конфликт между трудовым законодательством и гражданским. И специалисты в области трудового права очень негативно смотрят на такие интервенции. Ведь оспариваются не только золотые парашюты, но и сами зарплаты. Суд говорит: зарплата 500 тыс. слишком высокая, должна быть 30 тыс. Это спорное суждение. Впрочем, первый вопрос, который обычно решается в таком споре, — было ли злоупотребление. Сумма же — вопрос второй.
Александра Улезко
Юрист «Качкин и партнеры»