Почему история Игоря Албина укладывается в логику гибели динозавров

Давно замечено: крупные животные типа динозавров умирают сложно. Левая нога еще движется, глаз сияет, рык раздается. Но уже отказывает ориентация, хвост неравномерно колеблется, лапки бессмысленно перебирают воздух. История вице–губернатора Игоря Албина укладывается в логику гибели гигантских ящеров.

Приближаются невиданные с начала 1990–х экономические бедствия. Российская Федерация словно в 1918–м: вокруг кольцо блокады буржуазных держав. Рестораны и магазины закрываются, рубль падает без парашюта, Brent дешевеет, Звягинцев выигрывает "Глобус", Навальный рвет браслет, бензин становится дороже. Телевизионную паству по–прежнему окормляют событиями времен очаковских и покоренья Крыма, и никто не объясняет, как жить и в чем начальственный план. Президент и премьер молчат.

Каждая клетка властного организма живет сама по себе. Кадыров грозит кровной местью Ходорковскому и Венедиктову. Кудрин с телеэкрана призывает сменить правительство и изменить политику. Попытка Лесина закрыть "Эхо Москвы" ведет к его собственной отставке. Лавров поминает убитых карикатуристов, Рогозин заявляет: жертвы сами виноваты в своей участи. Никакой властной вертикали, сумбур вместо музыки.

Игорь Албин ворвался в жизнь Петербурга, как чертик из табакерки. Кто в городе знал губернатора Костромской области и недолгого министра регионального развития Игоря Слюняева? И вдруг у нас неизвестно откуда появляется новый ньюсмейкер уровня Виталия Милонова. Да что Виталий? Он теперь поник, говоря пушкинскими словами, как перед новою царицей порфироносная вдова.

Есть такое амплуа — артист оригинального жанра с элементами эксцентрики. Излюбленный персонаж сельской ярмарки, такого любят в маленьких периферийных городах по всему свету. Что в Чухломе, что в штате Миссури. И вот в наш томный, несколько анемичный приполярный мегаполис приезжает провинциальный хват, артист разговорного жанра.

Сразу потряс общественность: торжественно объявил, что его крепостные предки в XVII веке волею злобных князей Волконских были переименованы из звучных Албиных в неблагозвучных Слюняевых. Теперь он, новый чиновник Смольного, восстанавливает историческую справедливость — становится Албиным.

Петербург — культурный город, многие знают: у крестьян до XIX века фамилий не было. Злодейство князей Волконских кажется предельно загадочным. Но, в конце концов, Албин так Албин. Дело интимное. Главное, чтобы тротуары подметали, водопровод функционировал.

Однако вице–губернатор не угомонился. Завел страничку в Facebook и стал обращаться к петербуржцам с пасторскими проповедями. Призывал горожан следовать заветам Иоанна Кронштадтского и ненавидеть безбожника Льва Толстого. Про отца Иоанна мы в Петербурге наслышаны. Но зачем смущать умы горожан, особенно школьников, изучающих "Войну и мир"? И Владимир Владимирович Путин, и певица Валерия любят Льва Толстого, перечитывают "Детство", "Отрочество", "Юность".

Каждый новый пост Игоря Албина вызывал все больше шума, становился информационным поводом для наших довольно злобных журналистов.

Последняя эскапада этого государственного деятеля вызвала наибольший скандал. Город, лишившийся половины дворников–мигрантов, засыпал снег. Наледь на дорогах и улицах напоминала зиму 2009/10 года, погубившую Валентину Матвиенко. Нерасторопность коммунальных служб бросалась в глаза. И тут в ответ на разумные упреки Игорь Албин призвал горожан не надеяться на власть, а убирать снег самим. Бросить работу, осиротить детей, перестать посещать средние и высшие учебные заведения — взять лопаты и заняться работой, порученной его подчиненным.

Почему этот персонаж вообще появился в нашем городе? Моя коллега–журналист сегодня договаривалась с Албиным об интервью, и его помощница сказала: "Мы в Смольном находимся. Знаете, как найти?" Сами они — не местные.

Я абсолютно убежден: ни губернатор, ни федеральное руководство не поручали Албину пренебрегать своими прямыми обязанностями и заниматься проповеднической деятельностью.

Так гибнут ящеры. Нога перестает подчиняться головному мозгу.