Экономист Дмитрий Прокофьев - о дилемме, которая стоит перед людьми, принимающими решения о существовании свободных СМИ.
В пьесе
Бернарда
Шоу "Цезарь и Клеопатра" есть примечательный эпизод. Во дворец, который охраняют египетские и персидские воины, прибывает посланник с дурными вестями. "Дорогу гонцу с дурными вестями!" — кричит стража. Персидский наемник не понимает, почему вестнику зла оказывают какие–то особые почести. Ну как же, объясняет египетский офицер, дурные вести — самые важные. Хорошие новости подождут, а вот плохие нужно немедленно донести до владыки, чтобы он мог принять решение как можно скорее.
Из сравнительно недавнего прошлого известна история о том, как в июне 1941 года товарищ Сталин лично приехал в Генеральный штаб, чтобы задать руководителям Красной армии единственный вопрос: правдива ли услышанная им информация немецкого радио, в которой сообщалось о взятии Минска и разгроме Западного фронта. Начальник Генштаба не ответил ничего внятного, и Сталин сделал вывод, что управление войсками потеряно, и ярко высказался о перспективах пролетарского государства (желающие узнать содержание его речи могут ознакомиться с многочисленными мемуарами, где описан этот случай). Спустя всего 3 месяца, в октябре, весть об очередном поражении Красной армии под Вязьмой Верховному главнокомандующему принесло то же самое берлинское радио, а не собственные полководцы. Но, как написано в энциклопедиях, "своевременно принятые меры предотвратили прорыв немецких танков к Москве".
Казалось бы, этих двух эпизодов должно быть достаточно, чтобы убедиться в необходимости существования в государстве независимых источников информации, к которым могут обратиться и высшие руководители. В СССР, к слову, существовал так называемый Белый ТАСС, сводка новостей, предназначенная исключительно для внимания больших начальников. В ней, в отличие от благостной информационной картины официальных газет, сообщались те самые дурные вести, которые не положено было знать простому обывателю. Другое дело, что люди, составлявшие подборку таких новостей, прекрасно представляли себе картину, существовавшую в умах читателей Белого ТАСС, а потому дважды и трижды думали, прежде чем включить в сводку ту или иную информацию.
Перед людьми, принимающими решения о возможности существования свободных СМИ (или уничтожении последних), стоит непростая дилемма. С одной стороны, наличие независимого информационного ресурса снижает эффективность управления населением. Это подтверждается методами математической статистики. Во время расследования геноцида в Руанде (в 1994 году там было убито 800 тыс. представителей народа тутси) выяснилось, что в тех деревнях, где местные жители слушали государственное "Радио тысячи холмов", уровень насилия возрастал по экспоненте, а молодежь поголовно записывалась в ополчение "Нападающих вместе", истреблявшее тутси. Там, где кроме официальной информации была хоть какая–то еще, убивали заметно меньше.
С другой стороны, наличие свободных СМИ служит для власти хоть каким–то средством обуздания чиновников на местах. Как ты ни окружай начальников рядами доносчиков, без постоянного присмотра государя они быстро найдут общий язык и будут транслировать наверх только ту информацию, которая рисует их деятельность в самом выгодном свете. И возразить что–либо бравурным отчетам будет трудно — любую объективную информацию можно объявить происками врагов и недоброжелателей, да и как прикажете владыке не верить людям, которых он сам назначил на высокие посты? Между качеством государственного управления и уровнем свободы СМИ действительно существует прямая связь, но бывают ситуации, когда качеством управления жертвуют ради того, чтобы иметь возможность продолжать управлять.
А кто будет платить за ошибки управления? Это понятно — государственный бюджет.
Можно было бы сказать, что нести ответственность за деяния неприкасаемых чиновников будут все налогоплательщики. Но в ситуации, когда "окромя таможенных пошлин и кабацких денег государевым деньгам сбору нет", как констатировали московские мытари времен государя Михаила Федоровича, то есть основным источником бюджетных доходов служит налогообложение ресурсного экспорта, мнение налогоплательщиков интересует кого–либо в последнюю очередь. Однако если государевых денег будет вдруг не хватать, то имеет смысл позаботиться о сохранении независимых СМИ как средства контроля за мытарями.
