Экономист Дмитрий Прокофьев - о том, почему власти не прислушиваются к прогнозам.
В романе Марка Алданова "Ключ", действие которого разворачивается в Петрограде накануне Февральской революции, есть примечательный эпизод. Один из центральных персонажей рассуждает о некоей "записке", поданной на "высочайшее имя" незадолго до начала Первой мировой войны. В записке была предсказана война, предсказан "с мельчайшей точностью" ход войны и предсказана грядущая революция в России (на момент действия романа еще не случившаяся). "Странное дело, — рассуждает герой Алданова, — умные люди, ученые люди думали о том, куда идет мир; думали и философы, и политики… И все "провидцы" попадали пальцем в небо. А вот не ученый человек, не мыслитель… скажем кратко, русский полицейский деятель все предсказал как по–писаному?" "Да не миф ли эта записка?" — спрашивает его собеседник. "Нет, не миф, когда–нибудь прочтете…"
Таинственная пророческая "записка" действительно не была мифом, ее автор Петр Дурново, бывший министр внутренних дел, в феврале 1914 года предостерегал государя Николая Александровича от решения политических проблем вооруженной рукой. Экс–министр полиции нисколько не обольщался ни по поводу истинных желаний православного российского крестьянства ("крестьянин мечтает о даровом наделении его чужою землею"), ни по поводу способности своей страны к изолированному развитию ("Россия слишком бедна и капиталами, и промышленною предприимчивостью, чтобы могла обойтись без широкого притока иностранных капиталов"). Но голос отставного министра остался гласом вопиющего в пустыне, утонувшим в грохоте победных маршей. Император, скорее всего, этой записки даже не прочитал, а ее текст был найден в архивах и обнародован в 1922 году. Дурново не суждено было увидеть, как сбылось его пророчество: он умер за 2 года до революции.
45 лет назад, в 1969 году, публицист Андрей Амальрик опубликовал эссе, в котором усомнился в перспективах существования СССР после 1984 года. Причину грядущего коллапса страны автор видел в желании ее политического руководства решать внутренние проблемы за счет внешней экспансии, а спусковым крючком кризиса, по его мнению, должна была стать война с Китаем (кто не помнит — Китайская Народная Республика в тот момент считалась врагом СССР похуже Америки). "Естественно, что начало войны с Китаем, который будет представлен как агрессор, вызовет вспышку русского национализма — "мы им покажем!"… Действительно, война будет идти далеко, не воздействуя тем самым непосредственно на налаженный стиль жизни, как это было во время последней войны с Германией, но в то же время требуя все новых и новых жертв. Постепенно это будет порождать все большую моральную усталость от войны, ведущейся далеко и неизвестно зачем. Между тем начнутся экономические, в частности продовольственные, трудности, тем более ощутимые, что за последние годы уровень жизни медленно, но неуклонно повышался", — писал Амальрик. В отличие от "записки Дурново", рассуждения Амальрика "наверху" прочитали, и автор был незамедлительно осужден. К слову, пророчеству не поверили даже те, кто не был в восторге от жизни в СССР. Андрей Амальрик погиб через год после начала войны в Афганистане и, подобно Петру Дурново, не увидел, как осуществился его прогноз. Ошибся он только в выборе враждующей стороны, впрочем, некоторые специалисты считают, что война в Афганистане была для СССР элементом противостояния именно китайской экспансии, а вовсе не американской.
Почему к этим пророкам никто не прислушался? Должно быть, потому, что человеку свойственно искать подтверждения той картине мира, которая существует у него в голове и более всего соответствует (как ему кажется!) его сиюминутным (вовсе не стратегическим!) интересам. В известной финской песенке времен Зимней войны пелось: "Молотов сказал, Мол, стоит нам на танки сесть . Завтра будем в Хельсинки Мороженое есть!" Как мог товарищ Молотов, предсовнаркома СССР, вообразить себе будущее, в котором жители нашей Северной столицы считают поездку в Финляндию за покупками самым обычным делом, а Финляндия, отстоявшая свою независимость в жестокой войне, в итоге окажется едва ли не самым дружественным России соседом? К счастью, будущее людей не предопределено, повестку завтрашнего дня формируем мы сами, причем с мотивами, далекими от рациональных. Сценарии будущего многовариантны, и надежда на здравый смысл не должна нас покидать.
