Жизнь в Донецке

Автор фото: РИА "Новости"

Жительница Донецка рассказывает о жизни там в разгар гражданской войны. Рассказ длинный и тяжелый. Ничего поделать в этой ужасной ситуации жители не силах, и даже возможность высказаться — огромная роскошь для них.

Все разговоры людей сейчас исключительно через призму войны. Я могу дать лишь очень узкий срез, мой мир вообще ограничен крайне незначительным количеством людей, а сейчас и вовсе свелся к десятку одних и тех же лиц, в основной "гнилой интеллигенции".
Итак, последняя неделя. Из коллектива 70 человек нас осталось 13. Остальные уехали. Часть уволилась и уехала навсегда, но руководству удалось организовать работу в другом регионе, поэтому у оставшихся тоже есть работа. Мы работаем, платим налоги и в этом месяце еще получили зарплату. Сегодня последний день, когда ее еще можно было, отстояв в огромной очереди, снять с карточек или в кассе.
Нацбанк запрещает с сегодняшнего дня любые банковские платежи на неподконтрольной территории. Поэтому мой отец так и не получил пенсию и не получит, у него нет карточки, а почтовым отделениям запретили получать наличные. Цены поползли вверх буквально на глазах, подорожали железнодорожные билеты, сегодня в Россию, про Украину еще не знаю, не хочу транслировать слухи, только то, что из первых рук.

Разрушения в Донецке


Внимание! Фотографии содержат шокирующие сцены!

Подорожали лекарства, три месяца назад сразу на 50%, а сейчас ползучее повышение цены. Скажем, вчера я покупала памперсы для взрослых, цена выросла на 10%, завтра попытаюсь купить дорогие лекарства наперед, у меня отец инвалид, мне нужно много и постоянно. Думаю, повышение цены такое же. Я живу в центре, у нас пока еще есть свет, вода и газ. Мои сотрудники из отдаленных районов, которые уже давно обстреливаются, были вынуждены уехать. У них там почти как в Луганске.

Разрушения в Донецке


Внимание! Фотографии содержат шокирующие сцены!

Утро начинаем с переклички, у кого что стреляло и во сколько. В нецентральных районах часто нет света, разрушена крупная подстанция. Бригады энергетиков чинят довольно оперативно, но ежедневно от обстрелов прекращают работу другие подстанции. На днях не было мобильной связи с середины дня почти до утра, в основном МТС. Киевстар и Лайф работают более стабильно. Вода в отдаленных районах по часам. Горячей нет совсем, но на это уже никто не обращает внимание. Есть районы совсем без воды, которые снабжались из отдельных резервных источников.
Вода очень плохая, пахнет тиной. Хранилища все еще не наполнены, разрушения на канале и фильтровальных станциях были настолько большими, а обстрелы настолько опасными, что ремонтные работы проводились с огромным трудом. И никакой гарантии, что завтра не разбомбят снова. Потому что и те, и другие стреляют куда попало, но судя по разрушениям, метят именно по инфраструктуре. Люди уверены, что это делается целенаправленно, чтобы вызвать гуманитарную катастрофу. Лично у меня паническая боязнь остаться без воды, опять же, у меня на руках инвалид, для меня это смерти подобно. Поэтому вода набрана во все возможные и невозможные емкости. Разве что чайные чашки не наполнила.
Газа пока не было только в одном районе, который последние дни подвергается все нарастающим обстрелам. Но газоснабжение восстановили. Кажется, вот только последние дни перестали выходить на работу коммунальщики. До этого регулярно косили траву и сажали цветы.
На этой неделе закрылись почти все магазины АТБ. Это магазины социальной направленности, принадлежащие Днепропетровску. В тех, что остались, ассортимент скудный, и цены выросли. Это те, в которые я хожу сама. Крупные торговые сети закрылись уже давно. Работают частично рынки, даже те, которые подверглись обстрелам, предметы и продукты первой необходимости есть, на них цены растут, но медленно, у людей заканчиваются деньги.
Транспорт ходит, в основном по режиму выходного дня. В муниципальном транспорте цены остались прежними. Контроллеров нет, но, по моим наблюдениям, люди продолжают покупать и компостировать талоны. В маршрутках цены выросли, но незначительно, процентов на 10. Такси я не пользуюсь, не знаю. Своему котику мы закупили еды впрок, поэтому по зоомагазинам цен не знаю. В банкоматах нет денег, люди постоянно толпятся.
Очень плохо пришлось тем пенсионерам на социалке, кто обслуживался в Приватбанке, это структура Коломойского. Ну, теперь и до остальных очередь дошла.
О чем говорят? В основном об обстрелах. Кто провел ночь в подвале, а кто нет. Кто какие видел разрушения. На этой неделе гибнет пять-шесть человек в день, всем очень страшно. Многие заклеили окна скотчем крест-накрест, как в отечественную, но все понимают, что при современных обстрелах это не поможет, скорее, психологическая акция. У одной сотрудницы, в ее отсутствие, сын по чьему-то совету придвинул шкаф к окну, сломав по дороге пару ножек.
Те, кто возвращаются из других регионов, с большой обидой говорят, что, во-первых, никто не верит в масштаб убийства мирного населения, во-вторых, что остальные жители уверены, что нашим регионам воздается по заслугам: они ходили на референдум, они сами виноваты. Лично я на референдум не ходила, я не верю в фейковые референдумы, считаю, что людьми грамотно проманипулировали, но кого это теперь интересует. Не сработал бы такой повод, нашли бы другой. Сценарий был уже расписан, отличие лишь в нюансах.
Ополченцев в моем окружении не поддерживает никто, хотя многие испытывают симпатии к своим, местным. К наемникам симпатии нет никакой. Но опять же, повторяюсь, в моем окружении. И тех, и других считают убийцами. Но многие с восторгом рассказывают, что исчезли наркоманы, наркодилеры и наркопритоны. Что рядовых наркоманов отлавливают и отправляют на рытье окопов, а наркодилеров пускают в расход. То же касается и алкоголиков, и пьяных за рулем. Если вначале популярным наказанием было отправить мыть туалеты в ОГА, то теперь рытье окопов основной метод. Рассказывают, что жестко наказывают мародеров и просто бездельников.
Что видно: видно, что город опустел. Нет детей, нет красивых девушек, мало велосипедистов, а это было новое приятное приобретение в нашем городе. Практически нет машин. У меня под окнами очень оживленный проспект, но теперь там целый день мирно толкутся голуби. В сумерки вообще все вымирает. Машины с ДНР-вцами носятся, как угорелые, водители стараются пропустить любую быструю машину, они хозяева жизни сейчас, никому не хочется связываться. Очень много скорых, либо они стали заметны на опустевших дорогах. Бензин пока еще есть, но уже не везде. Бензин дорожает на этой неделе почти ежедневно.
Для меня главное событие — обстрел центра города. И ночные бомбежки. При том, что официальное правительство утверждает, что самолетов не было, бомбежек не было, а центр обстреливали сами ополченцы. Сейчас бывает довольно трудно сказать, кто в кого и с какой целью стреляет. Но при желании, наличии в открытом доступе карт и информации о вооружении, можно вполне достоверную картину для себя определить. Но большинство населения Украины предпочитает верить тому, что им говорят, им так спокойнее. Ополченцы, они же террористы, производят, к слову, не меньшие разрушения с жертвами. Но они хоть целятся точнее. И логика их действий понятнее. Но не всегда. Поскольку все привыкли врать и никому не верить, утверждать, что обстрел мирного населения производил противник, это уже почти как правило хорошего тона. Кивают друг на друга, а процесс идет. Похоже, что нас просто собираются ликвидировать, как неудобных свидетелей.
Напишите, как обычно, что собеседник предпочел скрыть свое имя. Я боюсь их всех. И местных, и наемников, и нацгвардию, и укрвоенных, и платных карателей. На днях вычислили карикатуриста, который на Стрелкова очень прикольные шаржи делал, боюсь даже представить, что с ним теперь. У тех, кто нас уничтожает, с чувством юмора очень плохо. Я хотела бы вас попросить, чтобы вычислить меня было, по возможности, невозможно. У нас здесь убивают. По-настоящему.