За последний год отношения между РПЦ и государством заметно охладели. Редактор dp.ru Михаил Шевчук - о том, как это произошло и о том, может ли Россия превратиться в "православный Иран".
Судя по по данным соцопросов, россияне готовы к разворачиванию "борьбы с низкопоклонством перед Западом". В принципе, "православный Иран" без западных атрибутов попытаться построить можно. Но в последнее время возникли сомнения, годится ли для этого православие в качестве основы.
Неделю назад
Владимир Путин неожиданно предложил восстановить два монастыря — Чудов и Вознесенский и церковь в Кремле, которые находились на месте 14–го корпуса Кремля до 1930 года. И допустил при этом интересную оговорку — этим восстановленным объектам, сказал президент, нужно придать "в сегодняшних условиях характер исключительно культурных ценностей". Другими словами, монастыри не собираются передавать в распоряжение РПЦ.
Патриарх Кирилл
горячо поддержал на следующий день эту инициативу. Но, как это обычно бывает, возникли смутные сомнения. И сопоставления. Вот, скажем, патриарх Кирилл игнорирует в марте историческую речь Владимира Путина о присоединении Крыма. Остальные конфессии на мероприятии в Кремле представляли их лидеры. Объяснений не последовало. Или вот после выборов президента Украины патриарх немедленно направляет в адрес Петра Порошенко поздравление, где называет его президентом. Путин в этот момент от такого, мягко говоря, еще далек.
Конечно, ни о каком охлаждении, на первый взгляд, говорить не приходится. Не так давно и Путин, и Кирилл вместе присутствовали на открытии мемориала павшим героям Первой мировой войны, а до этого встречались на торжествах по случаю 700–летнего юбилея Сергия Радонежского и провели встречу, на которой, как прежде, обменялись уважительными речами. Но все–таки все это, что называется, протокол. Из текущей повестки дня церковная тематика, так популярная еще год назад, почти ушла. Редким гостем на телеканалах стал протоиерей Всеволод Чаплин, раньше регулярно выступавший по широкому кругу вопросов. А главное — позиция церкви, призывающей к примирению враждующих сторон на Украине, оказалась в государственных СМИ (обеих сторон) не слышна за валом агрессивной пропаганды.
Казалось бы, еще недавно тысячи россиян стояли в очередях на поклонение православным святыням и уверенно называли себя твердыми приверженцами РПЦ. Но на практике светское желание победить врага легко победило принципы христианского миролюбия. В чем легко убедиться, почитав комментарии в блогах. Церковная политика ведь довольно сильно отличается от государственной. Приходы в Крыму остаются под юрисдикцией Украинской православной церкви (Московского патриархата), и это обычное дело.
Среди экспертов в последнее время общим местом стало прогнозирование для России превращения в "православный Иран". Жалобы Роспотребнадзора на гамбургеры из "Макдоналдса" и уход "Кока–Колы" из рекламного эфира четырех телеканалов (по собственной инициативе) как одно из последствий вызвали множество комментариев, из которых следует, что многие россияне только и мечтают об изгнании западной отравы с русской земли. Тем более мы как раз кинулись к Ирану в объятия, подписав меморандум о поставках товаров в обмен на нефть. Иран, в конце концов, до Исламской революции тоже был вполне светским государством. Почему бы не предположить аналогичное развитие событий?
Но, судя по всему, православие в этом смысле не годится. Патриарх не аятолла, и он явно не готов проклинать США и призывать бойкотировать западные товары, угождая пастве. Его не удалось привлечь к битве за Донбасс, фактор общей веры не помог перетянуть украинцев на сторону Москвы, и интерес к РПЦ как к возможному инструменту государственной политики у Кремля, по–видимому, потерян, и роль ее постепенно сводится к символически–ритуальной.
