Спектакли "Окна в мир" и "Онегин" на фестивале "Радуга" в ТЮЗ
В программе фестиваля "Радуга", который наш ТЮЗ проводит в 15–й раз, нынче сошлись спектакли, которые можно счесть моделями отношения режиссера к своей профессии. А поскольку в залах, где их играли, были замечены худруки петербургских театров, не исключено, что фамилии этих режиссеров мы вскоре увидим на афишах вверенных им компаний. И, спасибо "Радуге", будем ориентироваться в будущих премьерах с некоторым знанием дела.
"Окна в мир" Романа Феодори (Красноярский ТЮЗ) — инсценировка произведения Фредерика Бегбедера Windows on the world, написанного в 2002–м. Автор реконструировал происходящее в этих самых "Окнах", ресторане на верхотуре одной из нью–йоркских башен–близнецов, после того как в нее врезался захваченный террористами самолет. Какими душевными силой и отвагой надо обладать, чтобы скоропалительно браться за такую тему! Но Бегбедер отнюдь не принадлежит к немногим сынам человеческим, дерзнувшим спуститься в ад. Он просто французский буржуа средних лет и средних способностей, нечаянно пригретый славой. "Окна в мир" — не слишком искусная, поскольку очевидная, спекуляция, и только. А спектакль Феодори — спекуляция на модном Бегбедере. Писателю (его изображает артист Ферапонтов) поручен конферанс: из толпы участников он выбирает героев будущей трагедии, электронные часы отсчитывают ее минуты, "посетители ресторана" совершают разные пластические эволюции в рапиде, призванные символизировать всевозможные переживания перед, как говорится, лицом смерти, клубятся видеооблака, и прочее видео изобильно представлено. Все это сдобрено регулярно раздающимися мещанскими замечаниями самоё Бегбедера, которые знакомят нас с его копеечной и никому не интересной рефлексией…
За 2 часа — ни одной правдивой, убедительной интонации, жеста, душевного движения. Ни у кого. Вообще–то, когда актеры скверно играют, остальные режиссерские ухищрения напрасны, и все свои концепции (буде таковые имеются) ему следует оставить при себе.
В "Онегине" Тимофея Кулябина (новосибирский театр "Красный факел") играют большей частью хорошо. Точно, легко, остро. Особенно первая глава удалась: полнеющий обаятельный брюнет, оказывающийся заглавным героем (Павел Поляков), в глубине выстроенного художником Даниилом Ахмедовым павильона–коробки на матрасе под простыней трахает какую–то девицу, а наскучив этим занятием, садится к компу покурить. Потом его одевают, спрыскивают духами, обед с заученно–корректной обслугой, механистический бал: партнеры как заведенные пляшут, не касаясь друг друга. Ритуал повторяется троекратно, только девицы меняются: "До утра жизнь его готова, Однообразна и пестра, И завтра то же, что вчера". Но дальше — немало провисов, длиннот, переизбыток экспрессивного сцендвижения. Есть глупости, какие только от молодости и случаются: например, Татьяна находит дома у Онегина кинопленку с его изложением случившихся событий, он, разумеется, поминает "Фейсбук", не к ночи будь помянут, и прочие злободневности. Но в целом в этом "Онегине" есть искренность интенции: для автора спектакля главный написанный по–русски текст послужил материалом, чтобы рассказать не про великое и важное, зато — свое. Как сказано у Пушкина, "ведь мы играем не из денег…"
