Замдиректора турфирмы "Географическое бюро" Андрей Крусанов - о влиянии политики на туризм и человеческих предубеждениях.
Мир вокруг пестрый, люди разные: клиенты, бизнес–партнеры, гиды и другие сотрудники — все они представители разных стран со своей политикой, культурой, вероисповеданиями. У всех свои обычаи, привычки, ожидания, стереотипы, обиды. И вот в середине всего этого месива — твоя небольшая туристическая компания.
Маршруты перемещения из одной страны в другую могут выглядеть нелогично с точки зрения географии, а виной тому — политика. Например, наличие в паспорте штампа о въезде в Израиль закроет вам возможность посетить целый ряд стран. Между Узбекистаном и Таджикистаном закрыты почти все наземные пограничные переходы. Если нужно проехать из Армении в Азербайджан или Турцию, то прямого пути нет совсем — едут через Грузию.
Священная для армян гора Арарат находится на турецкой территории. И для посещения этой части страны нужна специальная виза, обращаться за которой в посольство нужно как минимум за месяц до поездки. И это при том, что для посещения основной территории Турции российским туристам виза не требуется совсем. Если в вашей анкете есть какие–то армянские мотивы (например, подозрительная девичья фамилия матери), то с высокой степенью вероятности эту спецвизу вам и вовсе не дадут. Даже француз по фамилии д`Артаньян навряд ли получит эту визу.
А вот уже история о человеческих предубеждениях. Встреча с эстонскими туристами при восхождении на высшую точку Ирана ввергла нескольких человек из нашей группы в ступор. Они не знали, как себя повести, что сказать в ответ на обычное hello. В тот вечер на ура прошла шутка о том, что советское правительство в ответ на эстонское написание слова "Таллинн" с двумя "н" на конце постановило писать двойное "а" в конце названия реки Колыма.
Способ написания текста тоже отражается на мышлении. Нужно быть готовым к тому, что в том же Иране, например, твои бизнес–партнеры могут не только писать, но и рассуждать как бы справа налево.
Странным образом мыслить могут и соотечественники. "Я вообще–то, конечно, не националист, но тувинцев не люблю", — говорила гид из Абакана. Приходится объяснять, что вот это–то и есть махровый бытовой национализм. Как говорится, не так уж сложно, живя в Абакане, толерантно относиться к неграм в Гарлеме. Существовать в гармонии с людьми другой культуры, живущими рядом, куда сложнее. "Ненационалисты" склонны обижаться на такие замечания.
Кстати, о неграх. В английском языке само слово "негр" уже является оскорблением. При восхождении на Килиманджаро в Танзании нас всегда сопровождают местные гиды, повара и носильщики. Мы предупреждаем туристов, чтобы они даже в разговорах между собой избегали этого слова, заменяя его каким–нибудь образным выражением, например "наши местные друзья" или "зайчики". Последующие разговоры порождают любопытные синонимы слова "зайчик" и хорошо демонстрируют отношение туристов к национальному вопросу.
Обожаю фразу Михаила
Жванецкого: "Когда мне задают национальный вопрос, я всегда отвечаю на него положительно".
