"Выходной Петербург". Все остальное разрешается

Автор фото: ИТАР-ТАСС

Ротенберг — не просто фамилия, а один из символов России последних 13 лет. Представитель молодого поколения семьи предпринимателей Роман Ротенберг перечислил dp.ru собственные бизнес–проекты, рассказал, где СКА хочет построить в Петербурге новый ледовый стадион, и признался, кому он завидует.

Два главных дела 32–летнего Романа Ротенберга — банк и хоккей, а может быть, напротив: хоккей и банк. Мы встречались с Романом несколько раз и в разных местах. За час до начала домашнего матча КХЛ, когда даже VIP–ложи напоминали гудящий улей, вице–президент СКА Роман Ротенберг, подробно отвечая на вопросы, примерно раз в 30 секунд неизменно вежливо говорил: "Одну минуточку", — чтобы пожать руку Виктору Тихонову ("У него внук играет в СКА") или другому дорогому гостю. Но и кабинет вице–президента Газпромбанка Романа Ротенберга тоже оказался похож скорее на музей хоккейной славы, чем на рабочее место финансиста.
Роман, я помню чемпионат мира по хоккею 2000 года, который проходил в Петербурге. По сравнению с сегодняшним рядовым матчем чемпионата России тогда в Ледовом было тихо как на кладбище. То есть раскрутить можно любой вид спорта?
— Да, думаю, что любой вид спорта можно раскрутить. Тому есть немало примеров: гандбол и дзюдо во Франции довольно сильно раскрутили за счет телевизионных показов. Ну и, конечно, хоккей в России является топовым видом спорта, особенно в преддверии Олимпиады в Сочи.
То есть все дело в телевизоре? Тот, кто владеет телевизором, тот владеет сердцами людей?
— Ну, не совсем все так просто. Конечно, то, что мы достигли договоренности с телеканалом "100 ТВ", сыграло свою роль. Теперь все, даже выездные матчи, показывают в прямом эфире. Менеджмент, который пришел в команду 2 года назад (в 2011 году президентом СКА стал Геннадий Тимченко. — Ред.), большое внимание обращает на общение с болельщиками, на разные пиар–события, на социальные сети.
Недавно sports.ru опубликовал независимое исследование, по результатам которого мы — самая популярная команда КХЛ в соцсетях: "Твиттере", "Вконтакте", "Фейсбуке". Мы забрендировали весь дворец, купили бегущую строку, телекамеры, у нас микрофоны во льду, микрофоны в бортах… Выходим на уровень НХЛ. Рейтинги телетрансляций растут, и многие спонсоры — большие компании обращаются к нам с предложениями. Тот же Reebok долго нас исследовал и, изучив наши показатели, решил стать спонсором. У нас уникальный контракт, которого нет ни у одного клуба в Европе. Мы будем продавать во всех магазинах Reebok, в том числе в США, форму с символикой СКА.
С точки зрения затрат СКА — самый богатый клуб мира?
— Нет, конечно. У таких клубов, как New York Rangers и "Торонто", затраты больше, но и инфраструктура шире, спортивные базы больше, в собственности больше активов, и доходы более высокие.
Клубы НХЛ богаче, однако Ковальчук приехал в Петербург. Реально ли окупить контракт Ковальчука?
— Чтобы вывести клуб на самоокупаемость, требуется время. До прихода Ковальчука я говорил, что нужно 5–10 лет. С приходом Ковальчука это 5 лет. Наш бренд с его приходом существенно капитализировался. Сам Илья Ковальчук является международным брендом. Он был на первых ролях и в НХЛ, и в Европе. Поэтому майки с его именем будут хорошо продаваться по всему миру. С учетом выхода клуба на самоокупаемость мы рассчитываем, соответственно, окупить и контракт Ковальчука.
Сколько зарабатывает самый доходный клуб в мире и сколько зарабатывает СКА? Преодолимая ли разница?
— Мы не можем сравнивать наши доходы с тем же "Торонто" или New York Rangers. Там основная часть доходов — 70 – 80% — от продажи прав на телетрансляции матчей. Но с точки зрения продаж нашей атрибутики и билетов мы уже недалеко от клубов НХЛ. Когда я разговаривал с владельцами клубов НХЛ и сказал, что наша коммерческая деятельность в прошлом сезоне принесла $10 млн, они ответили, что мерчандайзинг и атрибутика приносят им примерно такие же деньги. Значит, здесь мы догнали. Но мы арендуем Ледовый дворец у города и поэтому не имеем права вести переговоры с крупными компаниями по организации питания на арене. Мы можем продавать лишь половину лож. При этом спрос на билеты настолько превышает наши возможности, что мы не знаем, что делать — достраивать еще один ярус или предпринимать еще какие–то меры. Порой продажи открываются в 4 часа утра, и за 2 часа все билеты уже проданы. Мы уже обсуждаем кулуарно такую идею: может быть, нам стоит построить дворец на 20 тыс. зрителей, подобный дворцу в Монреале. Таким образом, мы бы смогли сами контролировать всю деятельность, начиная от питания до организации концертов, спортивно–развлекательных мероприятий и игр хоккейной команды, которая только набирает обороты.
Это еще идея или уже есть место?
— Пока только рассматриваем варианты. Например, в Петербурге у нас есть дворец спорта "Юбилейный". Его месторасположение идеально для хоккея. У СКА есть база на Ждановской. Мы бы, конечно, хотели в будущем рассмотреть возможность строительства в этих местах большого дворца и спортивной базы. Это проект, который займет не менее 5 лет.
Насколько это большие инвестиции?
— Я не знаю цифр Ледового, не знаю его внутренней кухни, и не в моей компетенции это комментировать. Но, к примеру, Hartwall Areena (крупнейший ледовый дворец в Хельсинки, который Тимченко и Ротенберги приобрели в 2013 году. — Ред.) приносит каждый год 2 млн евро при минимальном обороте.
Думаю, она могла бы работать намного лучше, ведь многие артисты там готовы выступать. Так же как и в Петербурге, если через несколько лет в центре города будет дополнительно возведена большая арена.
Допустим, дворец станет в 1,5 – 2 раза больше. Но телеправа в России никогда не будут стоить как в Америке.
— Ну, это тоже зависит от качества продукта. Мы очень сильно подняли рейтинг всего за 2 года. Если бы мы продавали наш продукт с такой качественной картинкой в Европу или Америку, то это была бы отдельная история. Просто на данный момент мы такой возможности не имеем. Но это касается всей индустрии спорта в России.
После того как вы купили Hartwall Areena, КХЛ расширится за счет финского клуба. В других хоккейных странах, в Швеции, Германии, что–то еще планируете покупать?
— У нас нет задачи покупать арены. Мы хотим наладить систему управления прибыльными аренами в Европе и России, на которых можно организовать зрелищные мероприятия, например выступления известных певцов. Артист приезжает из Америки и проводит турне по России на наших аренах. Вся ситуация будет под нашим контролем. Сейчас мы ведем переговоры с разными аренами, проводим due diligence, внимательно изучаем, присматриваемся.
Речь о России или о Европе?
— И о Европе в целом, и о России. На той же Hartwall Areena довольно профессионально выстроена сама бизнес–модель загрузки арены самыми разными мероприятиями — это может быть Cirque du Soleil, концерт Мадонны, хоккейная игра. Все распланировано, все понятно, есть партнеры, есть титульный спонсор. Арена может предоставить своим клиентам широкий выбор возможностей и форматов проведения мероприятий. В их числе, например, поезд "Аллегро". То есть фанаты смогут передвигаться на матчи в Финляндию по льготным тарифам. И мы планируем, что все это будет работать уже в следующем году, когда "Йокерит" будет играть в КХЛ. В России, мы хотели бы создать такую же систему.
Сеть магазинов становится особенно выгодной, когда количество точек превышает какой–то показатель. Все производители хотят туда попасть. Какую сеть арен вам нужно создать?
— Думаю, что нужно как минимум пять арен в крупных городах. Два города в Европе, в Москве, Петербурге и, например, в Казани. Это минимум, но чем больше, тем лучше.
В Петербурге одна большая хоккейная команда, одна футбольная. Сравнения неизбежны. В чем вы опережаете "Зенит", в чем "Зенит" опережает вас?
— "Зенит" нас опережает в том, что он раньше начал работу с болельщиками, раньше начал раскрутку бренда, продажи атрибутики. И многие вещи "Зенит" сделал очень правильно. Мы даже берем с них пример в ряде вопросов.
Завидуете?
— Белой завистью. И это хорошо, когда есть куда стремиться. Думаю, что мы сможем занять свою нишу. И хоккей как продукт уже недалеко по рейтингам от футбола. И по количеству и качеству рекламодателей мы тоже сближаемся. Вы сами видите, сколько людей ходит с атрибутикой "Зенита" по городу. Но атрибутики СКА тоже много.
Все сейчас наблюдают за тем, что происходит в "Анжи". В команду вкладывались миллиарды, но теперь владелец решил, что это ему не нужно. И она на последнем месте. Есть ли еще клубы, которым угрожает синдром "Анжи"?
— В данный момент я не вижу такой возможности. Но в жизни всякое бывает. И у нас, и за границей — в Северной Америке, Европе, Бразилии. Часто возникают ситуации, связанные с финансированием. Правда, это не очень привлекательно для имиджа того или иного клуба.
Большой спорт в России может быть самостоятельным без помощи госкорпораций и госбанков?
— Да. Наладив определенные схемы, технологии работы — такие, как в том же "Зените". Я думаю, что "Зенит" сможет зарабатывать иные деньги, когда будет играть на новой арене. Только выстроив инфраструктуру каждого клуба, мы сможем говорить о том, что они могут выйти на самоокупаемость. Тогда не понадобится помощь госструктур.
А вас чей–то пример привлекает? История, когда человек купил или возглавил клуб–лузер и сделал из него нечто.
— Может быть, не самый лучший пример, но просто так совпало. Когда Роман Абрамович покупал "Челси", я жил в Англии — учился в Европейской бизнес–школе на факультете международного бизнеса. Помню, что этот клуб был продан за 1 фунт — с долгами, естественно. Да, это клуб–аристократ, но у него было довольно ограниченное число фанатов. И вот буквально на моих глазах пошли инвестиции, они стали развивать коммерческую деятельность, открывать магазины, состоялись покупки именитых игроков. Все больше и больше стало появляться информации о "Челси" в прессе, по телевидению. Даже по заполняемости стадиона было видно, что количество фанатов растет, появились и русские болельщики…
Несметное количество русских жителей Лондона…
— Ну, тогда было меньше. Это было все–таки почти 10 лет назад. Я сам часто ходил на игры клуба. Английская Премьер–лига — вообще самый лучший пример организации бизнеса в спорте. Все сделано на самом высоком уровне. Тщательно продуманы даже мелочи, например размер букв в надписях на форме. Для всего есть свой регламент. В хоккее пример того же подхода — Канада. Когда я начал работу в "Газпром экспорте", мы с Александром Ивановичем (Медведев, генеральный директор ООО "Газпром экспорт" и президент КХЛ) летали очень много, в том числе в Монреаль. Там все, начиная с маленьких детей и заканчивая возрастными фанатами, ходят в фирменной одежде своих любимых клубов. В Петербурге мы к этому идем. Конечно, не все так просто, нет пока еще такой развитой инфраструктуры, в том числе общественного катка. В той же Финляндии, когда я только начинал играть в хоккей, но не умел еще уверенно кататься, я ходил за небольшие деньги на каток, который содержит город. Заходишь и играешь, сколько хочешь, хоть 6 часов подряд. А в Петербурге такого катка нет.
Когда–то наше старшее поколение хоккеистов гоняло шайбу просто во дворах. Но сегодня мы можем давать юным любителям хоккея новые, лучшие возможности. И организация общественных катков — один из важных элементов такой системы.
Вы один из топ-менеджеров СКА, а ваш дядя (Аркадий Ротенберг. — Ред.) возглавляет хоккейное "Динамо" в Москве. Это, по сути, два лучших клуба страны, клубы–соперники. Внутрисемейные конфликты возникают?
— Так получилось, что я, когда играл сам в хоккей, в 15 – 16–летнем возрасте ездил в Петербург на сборы в СКА. И когда в 2008 году вернулся из Англии, то начал заниматься маркетингом в КХЛ. А 2 года назад мы встретились с Геннадием Николаевичем (Тимченко. — Ред.), и он попросил меня помочь СКА в плане развития бизнеса и маркетинга. Когда мы об этом договаривались, у нас в семье еще не было задачи поднимать "Динамо". Может быть, Аркадий Романович уже вел на этот счет переговоры, но я о них не знал. И договорился со СКА. Все мои проекты долгосрочны. Не на год, не на два, пятилетка как минимум должна пройти, чтобы достичь первых серьезных результатов. Все это прекрасно понимают, поэтому никакого конфликта в принципе возникнуть не может.
И даже когда идет игра СКА — "Динамо", и вы сидите в одной ложе, и "Динамо", например, пропускает шайбу? Болельщики в сердцах могут многое сказать…
— Болельщики могут сгоряча все что угодно говорить… У нас есть семейный бизнес, есть бизнес, которым каждый из членов семьи лично занимается. У нас все распределено. Есть этические принципы, мораль. И никаких конфликтов. Есть два успешных клуба. Один из них развивается на Северо–Западе. Отмечу, что вся наша семья из Петербурга. Для меня этот город родной. И я хочу помочь городу чем могу.
У вас много бизнесов и должностей. Перечислите кратко.
— Основное рабочее место — Газпромбанк. Занимаюсь привлечением корпоративных клиентов и иногда физлиц. Например, тех же хоккеистов, чтобы они здесь обслуживались. Создали корпоративную карту "СКА–Газпром". Она сейчас начинается раскручиваться. Есть и другие проекты по работе с инвесторами, по коммуникациям, PR. Этим я занимаюсь и в СКА — клиенты, спортивный маркетинг, спонсоры, развитие бизнеса, PR. Всех интересует, как я успеваю. Меня это, признаюсь, тоже иногда интересует. В основном нахожусь в Москве. Когда у нас домашняя серия игр, то работаю в Петербурге, в офисе СКА.
Кроме того, у меня есть проект Vitawin — компания по производству и продажам спортивного и здорового питания. Изначально идея пошла благодаря КХЛ, мы обсуждали, что у хоккеистов большие проблемы с тем, что спортивное питание им поставляют непонятные люди с неизвестным качеством продукции. И мы решили создать компанию, которая была бы абсолютно прозрачной, сертифицированной, исключала допинг и была действительно полезной для спортсменов. Сначала планировали работать в сегменте оптовых поставок, но когда глубже изучили вопрос, то поняли, что лучший бизнес — розничный. И год назад стали открывать магазины. Сейчас их уже 15: Москва, Уфа, Челябинск, Сочи, Казань, Грозный и др. Еще семь откроем до конца года. В Петербурге ждали очередь в ТЦ "Галерея", но сейчас корректируем стратегию. В основном мы открываемся в крупных торговых центрах, но в Петербурге, возможно, поменяем тактику. В течение 5 – 6 лет планируем довести число точек до сотни, а возможно, и больше. Кроме того, у нас зарегистрирован онлайн–магазин, мы поставляем питание в профессиональные футбольные, хоккейные, баскетбольные и другие клубы. Vitawin — это наш бренд, стартап, созданный в России. Бренд создан с нуля и производит собственную продуктовую линейку. Мы уже крупнейшая розничная сеть спортивного питания в России.
А рынок большой?
— 10 лет назад, когда фитнес–клубы были еще редкостью, фактически рынка не было. Если посмотреть на США, то аналогичные сети спортивного питания насчитывают там 3,5 тыс. точек с капитализацией на Нью–Йоркской бирже порядка $30 млрд. Это свидетельство социальной зрелости и высокой культуры потребления общества. Когда люди, условно, начинают предпочитать не сигареты, а биологически чистые продукты и витамины для поддержания высокого тонуса, бодрости, хорошей физической формы, сохранения свежести кожи, то это и можно называть здоровым образом жизни.
И есть еще, я слышал, у вас отель в Финляндии.
— Тоже бизнес с нуля. Мы приобрели недвижимость — здание, построенное во времена президента Кекконена (был президентом с 1956 по 1982 год) как центр обучения персонала банка. Много лет никто не знал, что с ним делать. А мы сделали конференц–отель с двумя полями для гольфа, сауной, фитнес–центром. По финским меркам отель большой — 200 номеров на площади 14 тыс. м2. Довольно успешно работаем на рынке корпоративных клиентов, проводим семинары и даже свадьбы. Хотим построить там две тренировочные ледовые площадки.
Однажды наткнулся на вашу фразу: "Когда я был в Финляндии пару недель назад, чувствовал себя как в раю". В Финляндии вы как в раю. А в России как?
— Эту фразу выдернули из контекста. Мы жили тогда за городом, и я говорил о природе, чистом воздухе. Страна тысячи озер! В России ты постоянно в движении, в пробках, в делах, во встречах, испытываешь перегрузки. А в Финляндии чувствуешь себя в условиях первозданной природы. Вот невольно и вырвалось такое сравнение. В России ведь тоже полно великолепных мест для отдыха. Но в этот рай, к сожалению, попадаешь гораздо реже.
Вы по существу гражданин мира. Родились в России, выросли в Финляндии, учились в Англии. Но сейчас очень много молодых и успешных уезжает из России. Вы их понимаете?
— Я их понимаю прекрасно. Мне тоже было непросто вернуться обратно. Я все–таки проучился в Ленинграде только четыре класса. Потом в Финляндии доучивался на финском языке. Потом в Англии все экзамены на английском. Выходит, у меня три родных языка. В 10 лет я уехал и приезжал на неделю или на две "к бабушке в деревню". И, конечно, у меня было непростое возвращение в Россию.
Это был культурный шок?
— Однозначно. Многие из тех, кто уехал за рубеж, не готовы вернуться обратно. В Европе свои определенные плюсы, к которым привыкаешь.. Для того чтобы вернуться обратно и найти свое место в новой жизни в России, приходится идти на жертвы и серьезные испытания характера и воли. Очень непросто в новых и во многом непривычных условиях найти и удержать свое место под солнцем.
Олег Тиньков считает, что зарабатывать деньги однозначно лучше в России, а вот детей лучше отправить на Запад. У вас такая же позиция?
— У меня немного другая позиция. Я сужу по себе. Хотя я учился в России еще в то, советское, время, я понимаю, что, когда человек знает свои корни, чувствует свою культуру, ему проще даже там, за границей, правильно себя позиционировать. Да, конечно, нужно знать языки, наверное, нужно пройти дополнительное обучение за границей, но одновременно с этим нужно знать русский, понимать и постоянно соприкасаться со своей культурой и проводить определенное время в России. Поэтому начальное обучение и становление ребенка, я считаю, должно происходить в России. А потом по желанию можно продолжить обучение за рубежом, чтобы позже, скорее всего, вновь вернуться обратно.
Вы гражданин России и Финляндии. На сколько процентов вы финн, насколько русский?
— Я никогда не чувствовал себя финном. Когда я приехал в Финляндию и пошел в финскую школу, то был там "этим русским". В хоккейной команде я тоже был русским. Я учился хорошо, знаю финский очень хорошо. Но, повторяю, я всегда отстаивал свои родные корни. Если кто–то был принципиально против русских или тем более России, им приходилось объяснять, почему они не правы.
В какой бы пятерке всех времен и народов хотели бы играть?
— Хороший вопрос. Мне его никогда не задавали. Когда я был ребенком, у меня висела дома афиша с именами Павла Буре и Сергея Федорова. Поэтому думаю, что в этой пятерке нападающими были бы Буре и Федоров. А лучшие защитники в истории хоккея — Фетисов и Касатонов. Может быть, у кого–то другое мнение, но у меня оно не поменялось с тех времен. А на воротах…
Гашек, Третьяк?
— Ну, у нас в России самый известный Третьяк. Но если взять Третьяка и Мартина Бродо, то даже не знаю, как их сравнить. Это разное время. Как Бродо играет с клюшкой! Это уникальный человек!
В Ночной хоккейной лиге играете?
— Нет. Там игроки от 40. Я не прохожу по возрасту еще. Но я играю в ТХЛ — Товарищеской хоккейной лиге, которая собирает всех, кто только закончил играть и не имеет контрактов с КХЛ.
В каждой команде по два–три любителя. Это спонсоры. У нас есть команда в Подмосковье, которую спонсирует компания "Стройгазмонтаж". Каждые выходные — игры. Мне интересно играть с ребятами, которые могут делать что–то лучше меня, чему–то научить.
Правила часто нарушаете?
— На эмоциях бывает всякое. Мы играем не по–ветерански, но без силовых приемов. Все остальное разрешается.