"Деловой Петербург". Хоккей: настоящий и придуманный

Мой папа, призер Олимпийских игр, сказал: "Посмотрел "Легенду". Есть неточности, но про то, какие тогда были тренировки, все правда. Да и про победу. Когда можешь победить — ни о чем не думаешь. Ни о боли, ни о травмах, ни о славе, ни о деньгах. Только бы выиграть".

Перед чемпионатом мира по хоккею я (один из последних) сходил на фильм. И могу признать, что после "Легенды № 17" болельщиков у нашей сборной прибавится. И среди мальчиков, и среди девочек, и среди дяденек, и среди тетенек.

Конечно, претензии к исторической недостоверности смешны. Это же не документальный фильм про хоккей, а художественный. В психологической драме про взаимоотношения наставника и ученика, как тренер из сопляка делает героя, очевидно лишней выглядит лишь мелодраматическая любовная линия и неуместны такие совсем уж карикатурные, похожие на человекообразных обезьян, зверюги–канадцы. Фильм заканчивается там, где нужно. Ведь на самом деле неважно, что канадцы выиграли ту серию. Она проводилась не для того, чтобы определить победителя, а чтобы наши смогли доказать, что могут сражаться с канадцами на равных. И по–разному сложилась жизнь у героев фильма.

"Власти никогда не думали, как будет жить игрок после окончания карьеры, — вспоминает автор первой шайбы в ворота канадцев в 1972 году Евгений Зимин. — О нас больше тренеры заботились. И неприятности себе наживали.

Например, в 1972 году, когда мы выиграли Олимпиаду в Японии, нам выдали всего по $300. Аркадий Чернышев и Анатолий Тарасов знали о сумме премиальных и не стали отказываться от двух коммерческих матчей, которые предложили сыграть японцы. Закончилось тем, что Чернышев с Тарасовым получили нагоняй от председателя Спорткомитета СССР Павлова".

Я уже и сам забыл, что главным тренером сборной СССР по хоккею с 1961 по 1972 год был не Тарасов, а Аркадий Чернышев. Помню только с детства историю, которую слышал от кого–то из друзей отца. Мол, представьте матч с чехами, ведем 2:1, еще 2 минуты до конца. Чернышев говорит: "Спокойно, ребята, мы контролируем игру, держите шайбу". А Тарасов: "Забить! Забить еще одну!"

В принципе, наверное, таким он и был. Как вспоминает его дочь Татьяна Тарасова: "Для отца не существовало полутонов. Или все — или ничего. С властью отец всегда был в натянутых отношениях. Он понимал, что настоящий тренер не должен быть зависимым человеком. Сам был независимым и непокорным. Уверенность в себе, в своей правоте у него были потрясающие. Мать ему часто перед игрой желала ни пуха, ни пера, а он никогда не отвечал "к черту". Только "спасибо". Он знал, что он и его ребята сделают ради победы все, что в человеческих силах. Его и ушли как раз за эту непокорность. Для тренера очень рано, в 54 года…"

В 2006 году Тарасова рассказывала: "Я была в Канаде, в Музее хоккейной славы в Торонто. Там есть целый отдел, посвященный папе. Я плакала, когда оттуда вышла, а я в этой жизни не часто плачу. В музее собраны мельчайшие детали, связанные с его жизнью: публикации, книги, редкие фотографии. В свое время Федерация хоккея Канады организовала папе бесплатную операцию по замене сустава на бедре. А меня даже не пустили вместе с ним за границу, хотя я в ногах валялась. Старик один поехал на операцию, туда и обратно летел в лежачем положении. Его приглашали работать в Америку на три миллиона долларов в год. Когда он умер, на его счете была одна тысяча долларов… Я до сих пор думаю: если бы отец уехал в Америку, он бы не умер так рано. Но его не отпускали, даже не говорили о предложениях, которые поступали. В родной стране его сначала погубили как профессионала, лишив возможности работать. А потом как человека — по халатности заразив при проведении осмотра смертельной инфекцией".

После фильма Татьяна Анатольевна поблагодарила режиссера Николая Лебедева и Олега Меньшикова, исполнителя роли ее отца.

"Тренер — это и педагог, и психолог, и артист. Это все в одном. Это не только учитель, тренер должен из человека, в котором он увидел искру, всеми способами сделать лучшего. И я считаю, что в этом фильме главная роль все–таки у Меньшикова".